– А вот тут як прошли? – снова склонился к карте Нестор. – Тут же Петлюра?
– Он нас малость зажал было. И еще восьмой деникинский корпус пришел ему на подмогу. Но корпус только-только формируется, мы и проскочили под видом новобранцев. Мимо пушек строем прошли, с песней.
– Ну да? – восхитился Нестор. – А что пели?
– «Взвейтесь, соколы…», известно… Казацкий старшина нам даже честь шашкой отдал.
Батько рассмеялся: любил такие лихие штучки.
– Ты, Виктор, и при германцах тут был?
– Воевал.
– Так шо опыта не занимать?.. Со своим отрядом отдельно будешь чи под мою руку пойдешь? – Он испытующе посмотрел на новоспасовца.
– Под твою, конечно. У тебя, батько, опыта поболее моего. Ты тут голова.
– Дурная, правда, – печально улыбнулся Махно. – Он в Катеринославе мне жопу хорошо намылили. И петлюровцы, и, шо обидно, наш брат рабочий. С нимы мы, по правде говоря, трошки не понялы друг дружку.
– Так это ж, как у нас говорят: за одного битого…
– Тем и утешаюсь… Пойдешь до меня начальником штаба?
– Да ты что, батько? – удивился Черныш. – Дело-то серьезное… А у тебя что, нема его?
– Вроде и есть. Алёшка Чубенко. Но слабенький. Грамотешки маловато. Командир боевой, с шашкой родился, а от карта для него як для меня Библия. Потому и предлагаю тебе. Партизанскую войну понимаешь. И дисциплина у тебя в отряде есть. Заметил!..
Он разлил в чарки самогон. Черныш поднес к губам свою, но отставил, задумавшись: уж больно неожиданное было предложение.
– Хорошо, шо ты машинист, а не какой-то там, из офицеров, – сказал Махно. – У нас все-таки особая армия… – подумав, добавил: —…будет. У нас повстанчество. И война у нас особая. Не по уставам… Поздравляю с высокой должностью!
– А я еще согласия не давал.
– Ты ж молчишь. А в народе як говорят: молчание – согласие.
Они выпили.
– Свой отряд кому сдашь?
– Есть у меня хлопец… – Черныш подошел к двери, окликнул: – Митька!
Хлопец, вероятно, все время стоял неподалеку, охранял командира, потому что возник в двери сразу. Черноволосый, горбоносый, с серьгой в ухе, бывалый контрабандист, с легкостью перешедший в анархисты.
– Дмитро Садираджи, – отрекомендовал Черныш. – Ему и полк можно доверить.
Махно придирчиво оглядел грека и остался доволен. Сказал:
– Жить будете в имении. Тут, в моей комнате. Негоже начштаба и его ближайшему командиру где-то в клуне ютиться.
– А ты как же? – удивился Черныш.
– Козак не без доли. Я ж все-таки гуляйпольский…
…Вечером Нестор в сопровождении верного Юрка Черниговского подошел к старенькой хатке, где жила мать вместе с вдовами-невестками и многочисленными внуками. Постучал в дверь: