С этими мыслями Питт отвернулся от окна и приготовился лечь в постель.
***
На то, чтобы выяснить, где Ловат проводил почти все свое время, ему потребовалась пара часов. И он шел именно в это место, когда ему случилось проходить через базар, на котором продавались ковры. Это была немощеная улица шириной около сорока футов, имевшая крышу. Сами лавки высились в три этажа, а между ними поперек улицы тянулись огромные деревянные балки, поверх которых были неплотно прибиты доски, отчего сквозь крышу на землю падала кружевная тень. А еще здесь повсюду были холщовые навесы – над дверями, над окнами. Некоторые, словно флаги, свисали с горизонтальных шестов.
Вокруг, среди тюков тканей, скатанных ковров, медной посуды и прекрасных кальянов, из которых тянулся ленивый дымок, сидели люди, в большинстве своем мужчины. А каких цветов и оттенков здесь только не было! И ярко-алый, и малиновый, и терракотовый, и кремовый, и теплые земляные оттенки, и черный. И куда ни посмотришь, повсюду зной, яркость красок и оглушающий гул голосов.
Питт прокладывал себе путь по самой середине улицы, делая вид, что пришел сюда за покупками, когда впереди послышались сердитые голоса. Кто-то с кем-то спорил на повышенных тонах. Сначала Питт подумал, что они просто торговались о цене и сами не заметили, как спор перешел в ссору. Но затем он увидел там с полдюжины мужчин, причем тон их голосов явно свидетельствовал о том, что это не простые ротозеи, решившие поглазеть на чью-то ссору.
Он остановился. Если это реальная драка, он бы не хотел оказаться в нее втянутым. Ему нужно на край города, а оттуда в деревню, где расквартирована военная часть, в которой служил Ловат. Она располагалась к востоку, недалеко от ближайшего рукава Нила и канала Махмудия, за которым лежал Каир и дальше, за песками, Суэц. Он просто не может позволить себе быть втянутым в драку; если же дело дойдет до кровопролития, на это есть местная полиция. Он здесь находится как частное лицо и не имеет полномочий разнимать драчунов.
Он повернул назад. Насколько ему было известно, имелся еще один путь, который вел на соседнюю улицу. И пусть он длиннее, зато в данных обстоятельствах безопаснее. Питт ускорил шаг, но голоса за его спиной сделались громче. Он обернулся. Размахивая руками и жестикулируя, спорили двое мужчин в длинных одеяниях – судя по всему, спор разгорелся из-за цены красно-черного ковра, лежавшего у ног одного из них.
Позади на Питта напирала группа зевак, которым тоже было интересно узнать, что там происходит. Питт резко развернулся, желая направиться к выходу, но теперь, увы, путь назад был перекрыт. Чтобы не быть сбитым с ног возбужденной толпой, он поспешил отступить в сторону. Затем кто-то развернул еще один ковер, окончательно отрезав ему путь. Кто-то выкрикнул нечто похожее на предостережение. Теперь вокруг него стоял гул голосов, он же не понимал ни слова.