Дома порой требовалось пристрелять доставленное партизанам оружие. В таких случаях Гишпан просил мальчика:
— Кшисек, пойди поруби дрова в сенях.
Стук топора и сухой треск раскалываемых чурбаков хорошо маскировал звук выстрелов в комнате.
— Вы мне так всю печь разобьете!.. — опасалась мать Кшисека, потому что стреляли в узкий проем между печью и стеной. Однажды отец пошел рубить дрова, и Гишпан дал Кшисю пистолет.
— Неплохо будет, если и ты научишься хорошо стрелять…
Подпольная кличка командующего округом Права Подмейска — Гишпан была не случайной. Юзеф Домбровский был активным деятелем коммунистической партии, сражался в республиканской Испании. Уже в 1935 году под Мадридом, Теруэлем и на реке Эбро коммунисты пытались преградить путь фашизму, предостеречь мир от угрозы надвигающейся мировой войны. И раньше чем польские добровольцы из Интернациональных бригад, пережив мучения в лагерях для интернированных, смогли вернуться в Польшу, туда ворвались танковые колонны гитлеровцев. Когда Домбровский добрался до Варшавы, ему снова пришлось скрывать свое имя. Он нелегально поселился на квартире Рейша.
Однажды Гишпан, вернувшись домой, достал из кармана толстую пачку денег. Сумма была большая. Это было очень кстати: как раз сейчас касса штаба округа Гвардии Людовой очень нуждалась в пополнении.
— Ребята конфисковали это у какого-то швабского графа. Есть еще золото. Завтра привезешь из Рыбенека, — сказал Гишпан Кшисю.
На этот раз парнишка поехал не один. С ним ехали Мариан Барыла и сам командующий округом. «Клад» был и в самом деле крупный. Оказалось, что сын немецкого помещика был комендантом концлагеря и хранил награбленные ценности у своего отца.
Золото в мешочках, которые сшила жена Скоченя, Кшисек спрятал в складках своих брюк-гольф, а большой сверток долларовых банкнот укрыла блуза. Золотые кружочки монет он насыпал в карманы и… в большого размера ботинки, которые специально взял из дому. До станции Рыбенек для охраны парнишки были выделены также Скочень и Чарный (Франек Осевич), командир местного отряда гвардистов, к которому Кшисек приводил евреев, спасенных из варшавского еврейского гетто.
На перроне в Рыбенеке едва не случилась беда. Когда подошел варшавский поезд, жандармы позвали Гишпана и Бартека, недвусмысленно подкрепив свой приказ автоматами. Они приказали им выгрузить из вагонов какие-то мешки. Кшисек увидел, что Бартек побагровел. Он понял, что это означает. Знал вспыльчивый характер этого широкоплечего мужчины. Но Гишпан спокойно подошел к мешкам и стал их выгружать. Наклонившись, он посмотрел на Кшисека и глазами показал на вагоны: