Внезапно в комнату с громким криком ворвалась Хенет:
– Глупый мальчишка, беспечный ребенок! Оскорбляет мертвых! После того, как мы все убедились в ее могуществе! У тебя даже нет амулета, который тебя защитит!
– Защитит! Я сам позабочусь о своей защите. Прочь с дороги, Хенет, у меня много дел. Эти ленивые крестьяне узнают, что такое настоящий хозяин.
Оттолкнув Хенет, Ипи вышел из комнаты.
Иса решительно оборвала жалобы и причитания Хенет:
– Послушай меня и перестань вопить из-за Ипи. Может, он знает, что делает, а может – нет. Но ведет себя очень странно. Скажи мне лучше вот что: ты говорила Камени, что именно Себек уговорил Имхотепа не включать Ипи в договор о совладении?
Хенет перестала кричать и переключилась на свой обычный, жалобный тон:
– Я слишком занята домашними делами, чтобы тратить время на разговоры… и рассказывать Камени обо всех. И уж точно я бы и словом с ним не перемолвилась, если б он сам ко мне не подошел. У него приятные манеры, ты должна это признать, Иса… и я не одна так думаю… Нет, не одна! А если молодая вдова снова хочет выйти замуж, она обычно мечтает о красивом молодом человеке… хотя я не знаю, что скажет на это Имхотеп. Как бы то ни было, Камени всего лишь младший писец.
– Меня не интересует Камени, со всеми его достоинствами и недостатками! Ты говорила ему, что именно Себек возражал против того, чтобы включить Ипи в договор о совладении?
– Послушай, Иса, я не помню – может, говорила, а может, и нет… Но я не хожу и не рассказываю всем подряд обо о всем, что происходит в доме, – это уж точно. Однако от слухов не избавишься, и ты сама знаешь, что говорил Себек… и Яхмос тоже, если уж на то пошло, хотя, конечно, не так часто и не так громко… Ипи еще ребенок, и добра это не принесет… так что Камени мог сам это слышать, а вовсе не узнать от меня. Я никогда не сплетничаю… но, с другой стороны, язык дан нам для того, чтобы говорить, а я не глухонемая.
– Это уж точно, – хмыкнула Иса. – Язык, Хенет, иногда может быть оружием. Язык может стать причиной смерти… причем не одной. Надеюсь, что твой язык, Хенет, никого не погубил.
– Как ты можешь такое говорить, Иса! На что ты намекаешь? Могу поклясться, я никогда никому не говорила ничего такого, что не могла бы рассказать всему миру. Я предана всей семье – готова отдать жизнь за любого из них. Но они не ценят преданности Хенет. Я обещала их дорогой матери…
– Ха, – перебила ее Иса, – а вот и моя жирная куропатка, приготовленная с пореем и сельдереем. Пахнет вкусно – и зажарена в меру. И поскольку ты так нам предана, Хенет, то можешь отщипнуть кусочек с одного боку – проверим, не отравлена ли она…