– То, что здесь будет сказано, должно остаться только между нами. Я доверяю тебе, Хори. Ты у нас с самого детства. И всегда был честным, осмотрительным и мудрым. А Ренисенб я люблю больше все остальных внуков. С девочкой ничего не должно случиться, Хори.
– Я позабочусь о ней, Иса.
Хори не повышал голоса, но его тон, выражение лица и открытый взгляд удовлетворили старуху, пристально смотревшую на него.
– Хорошо сказано, Хори… спокойно, без излишней горячности… человеком, который знает цену своим словам. Поведай мне, о чем вы договорились сегодня?
Управляющий рассказал, как они составляли прошение, и передал его суть. Иса внимательно слушала.
– А теперь послушай меня, Хори, и взгляни на это. – Она извлекла из складок платья ожерелье со львами и протянула ему. Потом повернулась к Ренисенб: – Расскажи, где ты его нашла.
Та объяснила.
– Ну, Хори, что ты об этом думаешь?
Помолчав немного, тот ответил вопросом на вопрос:
– Ты старая и мудрая женщина, Иса. Что думаешь об этом ты?
– Хори, ты не из тех, кто спешит сказать слова, не подтвержденные фактами. Ты с самого начала знал, как погибла Нофрет?
– Я подозревал правду, Иса. Но это было только подозрение.
– Верно. И теперь у нас тоже только подозрение. Но тут, у пруда, только между нами, это подозрение может быть произнесено вслух – всего один раз. Мне кажется, есть три возможных объяснения всего, что случилось. Первое – пастушок говорил правду, и именно так все было: призрак Нофрет пришел из Загробного мира с намерением отомстить, принести горе и страдания нашей семье. Такое случается – об этом говорят жрецы и простые люди, и мы знаем, что болезни вызываются злыми духами. Но я стара и не очень верю словам жрецов и простых людей; мне кажется, что есть другие возможности.
– Например? – спросил Хори.
– Давайте признаем, что Сатипи убила Нофрет и что какое-то время спустя на том же месте ей привиделась убиенная, и она под воздействием страха и чувства вины сорвалась со скалы и разбилась. Тут все ясно. Но можно также представить, что кто-то по неизвестной нам – пока – причине желал смерти двум сыновьям Имхотепа. И он рассчитывал, что, объятые страхом, суеверные люди припишут злодейство духу Нофрет – это единственное правдоподобное объяснение.
– Но кто мог желать смерти Яхмосу и Себеку?
– Только не слуга, – сказала Иса. – Они не осмелились бы. Значит, выбор у нас небольшой – несколько человек.
– Один из нас? Но, бабушка, этого не может быть!
– Спроси Хори, – сухо ответила Иса. – Если ты заметила, он не возражает.
Ренисенб повернулась к нему: