– Ясно. Значит, Эдвард Горинг… Ты не представляешь, какой дурой я себя чувствовала в «Оливковой ветви», когда хотела спросить тебя, а ничего, кроме имени, и не знала.
– Там была брюнетка с такими длинными, собранными в пучок волосами?
– Да.
– Это Катерина. Ужасно милая девушка. Если б ты спросила Эдварда, она бы сразу поняла, о ком речь.
– Да уж, наверное, – сдержанно сказала Виктория.
– Катерина правда замечательная. Она ведь тебе понравилась?
– Да, вполне…
– Не очень, может быть, симпатичная – честно говоря, смотреть особенно не на что, – но доброжелательная и отзывчивая.
– Неужели? – совсем уж холодно отозвалась Виктория, но Эдвард, очевидно, никакого холодка не заметил.
– Даже не представляю, что бы я без нее делал. И в курс дела меня ввела, и всегда помогала, когда я мог наделать глупостей… Вот увидишь, вы с ней еще подружитесь.
– Не думаю, что у нас будет такая возможность.
– Обязательно будет. Думаю, я смогу устроить тебя к нам на работу.
– И как же ты это сделаешь?
– Пока не знаю, но что-нибудь придумаю. Распишу тебя во всех красках старику Рэтбоуну – мол, какая ты чудесная машинистка и все такое.
– Вот только он быстро поймет, что не такая уж я и чудесная, – возразила Виктория.
– Так или иначе, но в «Оливковую ветвь» я тебя устрою. Не болтаться же тебе в одиночку по городу. Чего доброго, еще махнешь куда-нибудь – в Бирму или в африканскую глушь… Нет уж, теперь я тебя далеко не отпущу, рисковать не стану и буду сам за тобой присматривать. Чтобы не сбежала. Доверия ты не вызываешь – уж больно любишь путешествовать.
«Милый глупыш, – подумала Виктория. – Из Багдада меня теперь даже бешеные кони не унесут».
– Да, поработать в «Оливковой ветви» было бы, наверное, забавно, – добавила она вслух.
– Ничего особенно забавного в этой работе, пожалуй, нет. Все жутко серьезно. И абсолютно бестолково.
– Ты все еще думаешь, что у них там что-то нечисто?
– Нет, это я, наверное, так, по глупости сболтнул. Просто стукнуло в голову…
Вот уж нет, не согласилась мысленно Виктория. Не просто стукнуло. Скорее всего, так оно и есть.
Эдвард вдруг вскинул голову:
– А почему ты так говоришь?
– Слышала кое-что… от одного друга.
– А кто он такой?
– Просто друг.
– У таких девушек, как ты, слишком много друзей, – проворчал Эдвард. – Ты – сущий дьявол. Я от тебя без ума – а тебе наплевать.
– А вот и не наплевать, – возразила Виктория и, чтобы не выдать радости, перевела разговор на другую тему: – Послушай, ты знаешь кого-нибудь по имени Лефарж? Человека, связанного с «Оливковой ветвью» или чем-нибудь еще?
– Лефарж? – Эдвард наморщил лоб. – Вроде бы нет. А это кто такой?