— Цвет дома в Этрурии всегда был серебристым, — Янир нахмурился еще сильнее, когда заговорил.
— Неужели так и должно быть? — Эбби нахмурилась в ответ. Ей не хотелось бы носить то, что могло бы быть как-то связано с Рисой. А так же, чтобы ничего не напоминало о ней в их новом доме. И чтобы все четко различали, что Дом Ригель — это не Дом Бертоса.
Янир удивленно посмотрел на Эбби, внезапно придя к мысли, что цвет Дома не должен оставаться прежним. Правда, он планировал лишь изменить оттенок цвета, но не хотел менять цвет полностью. Но, кажется, придется все же это сделать. Он сделает заявление, что его Дом не будет похож на Дом Бертоса.
— Нет, — ответил он.
— Хорошо, — Эбби аккуратно сложила покрытие и положила его обратно в сундук.
Янир наблюдал, как Эбби возвращала в сундук покрытие, которое явно собиралась надеть. Это была естественная реакция, протест с его стороны на то, во что она должна быть одета. Он хотел, чтобы все знали, что она его и только его, но у него не было другого покрытия для нее. Эти покрытия были сделаны специально для нее, так что они будут ей по размеру. Она ведь не сможет ходить в том, во что была одета днем ранее, и она нуждается в чем-то еще помимо его рубашки.
Эбби должна потребовать, чтобы он позволил ей надеть его. Вместо этого она сделала то, что он хотел, и все из-за его гордости.
— Надень это, Эбби, — хрипло сказал он, протянув руку и вытаскивая покрытие из сундука.
— Но… это плохо отразится на тебе, если я это сделаю.
— Нет, не отразится, — возразил он, протягивая ей покрытие. — Да, обычно так не делают, но это не имеет значения. Как только цвет нашего Дома будет выбран, я приложу все усилия, что вся твоя одежда, что ты когда-либо будешь носить, была этого цвета.
— Ты уверен? — неуверенно спросила Эбби.
— Да, — заверил ее Янир и был вознагражден ослепительной улыбкой. Но он знал, что она исчезнет с его последующими словами.
— Но я не могу взять тебя с собой в Этрурию, Эбби. Сейчас это слишком опасно.
Улыбка Эбби тут же исчезла, и все внутри нее оборвалось. На мгновение она позабыла, что Янир не хочет брать ее с собой. Он хотел, чтобы она отправилась на Бетельгейзе с его родителями. Где, по его мнению, она будет в безопасности, пока он не наведет порядок на Этрурии. Не они. И «их» не будет никогда, если она позволит ему отослать ее сейчас.
Она посмотрела на покрытие, которое, сама того не осознавая, сжимала в руках. Оно было не того цвета. И Эбби вдруг поняла, что оно как будто символизировало и ее жизнь в последнее время. Каждый раз, когда она думала, что поступает правильно, что-то шло не так. Такой была ее жизнь с тех пор, как умерла ее семья и она осталась одна. Сейчас ее разум говорил ей, что «правильным» решением будет отправиться на Этрурию.