— Конечно, все, включая и Пагана.
— И никто не спросил, как Бэйг смог нанести столь точный удар. Не спросил, почему там не портативного регенератора?
— Дядя Бэйга был капитаном. Вы спросили бы капитана о чем-то таком, если бы от него зависела ваша жизнь? — сообщил ему Корин, заставляя себя не терять зрительный контакт с Яниром.
* * *
Паган медленно провел пальцем по шраму, начинавшемуся посередине правого бицепса, затем по крупной голубой вене, спускавшейся по внутренней стороне руки и заканчивавшейся в нескольких дюймах от запястья. Как он мог быть настолько глуп, чтобы позволить Бэйгу нанести себе такой удар? Даже если бы это был тренировочный клинок, он все равно бы нанес травму. Паган потерял бдительность и опустил меч, когда Бэйг упал на землю. Бэйг застонал, как будто его ранили, и Паган повелся на это. Глупый! Его жизнь изменилась, потому что он не следовал основному правилу Бертоса. Добиться успеха любой ценой. Это и сделал Бэйг. Именно поэтому он был объявлен воином, а Паган стал всего лишь слугой. Если бы он мог вернуться и изменить это. Смог ли бы он? Паган, честно говоря, не знал.
* * *
— Паган, лорд Янир готов сообщить тебе свое решение, — Корин понял, что своим приближением застал того в врасплох, и заметил, как спешно он опустил рукав.
— Конечно, — ответил Паган.
Корин сочувствовал молодому самцу, по правде говоря, Паган был моложе их нового лорда. Но служба у Бертоса и Корина, и Пагана состарила раньше времени. И они оба знали, что Янир ни за что не сделает того мастером. Это была недостижимая мечта, ни один лорд не позволил бы травмированному самцу защищать свою леди. Это было так же жестоко, как то, что сделал Бертос, чтобы заставить Пагана думать, что он это сделает.
* * *
— Янир? — произнесла Эбби, вставая и направляясь к нему, как только Корин вышел из комнаты. Она тихо сидела на своем месте, пока Янир читал свои файлы. Она не хотела прерывать его и не могла прочесть выражение его лица. Это заставило ее прийти к выводу, что она еще так много о нем не знает.
Почему она решила, что Паган должен участвовать в изменениях дома Этрурии, она не знала. Она только знала, что это правильно, и надеялась, что Янир это позволит.
— Что, моя Эбби? — спросил Янир, принимая ее в свои объятия и сажая к себе на колени и накрыв ее губы своими. — Он понял, что соскучился по ощущениям ее роскошного тела рядом со своим, по ее приоткрытым губам, когда его язык проник меж ее губ. Воспоминания о прошлой ночи заполнили его разум, а тело загорелось желанием.
Эбби упала в объятия Янира, тут же забыв о своем вопросе, когда томление наполнило ее. Возможно, она не знала, что происходит в голове у Янира, но точно знала, что происходит в его теле, и ответила.