Обжигающий жар опалил мою кожу, разрушая теплую волну от его поддразниваний. Его тут же сменила злость, причину которой я не поняла, и с губ сорвались слова:
– Может, нужно просто покупать презервативы получше?
Его улыбка превратилась в ухмылку.
– Может, нужно не забывать принимать таблетки?
Туше.
Один – один.
– Послушай, мы оба хотим, чтобы все получилось. – Он откинулся на спинку сиденья, и в его глазах появился холод, которого не было раньше. – И если мы станем тыкать друг в друга пальцами, то ничего из этого не выйдет. Нам и без того нужно многое выяснить: как ухаживать за ребенком, как растить его, сколько на это потребуется денег. И это не учитывая юридических вопросов.
Жар расползался по телу, и мне захотелось оказаться на улице, чтобы холодный ветер охладил меня и стер это ощущение. Я почувствовала, как киваю, но так и не смогла выбросить слово «застряли» из головы. Оно явно не подразумевает появление более глубоких чувств между людьми. О чем я думала, когда Ник обнял меня? Что между нами что-то изменится и мы станем заботиться друг о друге, а может… может, даже полюбим друг друга так, как мне всегда этого хотелось?
Какой же я была идиоткой.
Мы с Ником переспали. А теперь просто разбирались с последствиями. И чувства тут ни при чем. Совсем. Ни капельки.
Он отвел взгляд, и на его лице напряглась мышца.
Принесли еду, но аппетит испортился.
Сейчас казалось, что новое начало оказалось не очень блестящим для нас.
* * *
Стопка новых бандажей качалась в моих руках, когда я в понедельник утром шла по офису. Я закончила работать над руководством для новых сотрудников, и теперь по какой-то причине им понадобились новые бандажи. От химического запаха резины мой желудок бунтовал, и мне пришлось отговаривать себя от соблазна просто забросить их в кладовую. У меня тоже были причины, почему я не могла это сделать.
Поэтому я аккуратно положила их на центральный стеллаж изнанкой наружу, а затем разгладила блузку. Тут другой химический, мускусный запах достиг моего носа. И его источник находился где-то поблизости. Обернувшись, я чуть не упала на пол и не замолотила ногами по полу, как двухлетка.
В дверях стоял Рик, и его раскрасневшееся лицо и глаза-бусинки вызывали лишь неприязнь. Именно он был источником раздражающего меня аромата. От него пахло так, словно он искупался в одеколоне. Он ухмыльнулся.
Я вздрогнула.
Сегодня точно был не мой день.
Настроение испортилось с самого утра, когда я попыталась залезть в свою миленькую юбку-карандаш в тонкую полосочку. Я натянула ее на бедра и попу, но, как только попыталась застегнуть, мне показалось, что она сейчас лопнет по швам.