Господин Мнге замолчал.
— А что дальше? — спросил Вадим.
Вот как в такое можно было поверить?
— Взрослая особь требует больше пищи, — снова заговорил «психолог». Он рассказывал отстранённо, не убеждая, но это и впечатляло больше гримас и размахивания руками. — Вторженцы порабощают разумных одного за другим, объединяют их сознания в сеть, управляют ими. Они заставляют своих рабов сражаться между собой, с другими людьми, с рабами прочих вторженцев — это даёт им сильные эмоции, пищу. Постепенно войны становятся всё масштабнее. Ментальная сфера жизни планеты начинает разрушаться. Даже если кому-то из рабов вторженцев удаётся уцелеть в страшных войнах физически, то ментально, как мыслящие и разумные, они уже могут лишь выживать. Вы пока даже не знаете, что выживание на руинах своего мира опасно не только тем, что заражена земля и не хватает пищи. Живые, а особенно разумные, — заложники тонких вибраций, что создают миллионы живых и мыслящих сознаний. Без них существовать на планете невозможно.
— Но ведь вы — сумели выжить, — не поверил Вадим.
— Да, мы кое-как дотянули до нового развития разумного мира. Ваши вибрации не совсем нам подходят, но, так или иначе, последние сто тысяч лет наша крошечная колония начала расти. И тогда они пришли снова.
— Те же самые?
— Да. Самые древние из нас помнят, каким было Вторжение. Вторженцы тоже слегка изменились, но суть их методов осталась прежней. Они пожирают энергию разумных до тех пор, пока на планете не останутся лишь самые примитивные твари.
— А потом?
— Ищут другой мир, который тоже можно сожрать.
— Я не знаю, верить ли во всё это, — сказал Вадим. — Но… Вы можете что-то показать, кроме своих фокусов? Эти… личинки? Как они выглядят? Они разумны?
— Они разумны. Это следующая ступень эволюции. Высший разум.
— Но как тогда они могут уничтожать других разумных?
— Имеющие тело для них — звери, низшие животные. — В голосе господина Мнге появилась грусть, или Вадиму это померещилось? — Ты любишь куриные котлеты, верно? А ведь небольшой разум есть и у курицы…
— Я взываю к мудрости, Теплейший! — Господин Мнге склонил голову.
Совещание шло совсем не так, как ему хотелось бы. Он устал выслушивать отчёты о слишком общих, ничего не значащих для него делах, и рискнул дать волю эмоциям, перебить мудрых.
Казалось бы, какие эмоции могут быть у электронного мозга, живой носитель которого минимален? Но господин Мнге знал, что инстинкты накладывают отпечаток на сам порядок возбуждения синапсов в подобии нервных тканей. Он — таков, каков есть. И тысячелетия не сделали его смелее.