— Прямо по макушке стукнула, — сказал Санька из-за телеги. — У меня голова загудела, а она еще смеется.
— Ну вот, — продолжал Пашка, — стукнула она этого Саньку чижом по макушке. Он сначала на нее с кулаками, а потом ничего. Приложил лопух к голове — и опять с нами играет. Только стал он после этого невозможно жулить. Возьмет нашагнет лишний шаг да и метит чижом прямо на кон.
— Врешь, врешь! — выскочил из-за телеги Санька. — Это твоя собака мордой ткнула, вот он, чиж, и подкатился.
— А ты не с собакой играешь, а с нами.
Взял бы да и положил чижа на место. Ну вот. Метнул он чижа, а Берта как хватит палкой, так этот чиж прямо на другой конец поля, в крапиву, перелетел. Нам смешно, а Санька злится. Понятно, бежать ему за чижом в крапиву неохота… Перелез через забор и орет оттуда: „Дура, жидовка! Чтоб ты в свою Германию обратно провалилась!“ А Берта дуру по-русски уже хорошо понимает, а жидовку еще не понимает никак. Подходит она ко мне и спрашивает: „Это что такое жидовка?“ А мне и сказать совестно. Я кричу: „Замолчи, Санька!“ А он нарочно все громче и громче кричит. Я — за ним через забор. Он — в кусты. Так и скрылся. Вернулся я — гляжу: палка валяется на траве, а Берта сидит в углу на бревнах. Я зову: „Берта!“ Она не отвечает. Подошел я — вижу, на глазах у нее слезы. Значит, сама догадалась. Поднял я тогда с земли камень, сунул в карман и думаю: „Ну погоди, проклятый Санька! Это тебе не Германия. С твоим-то фашизмом мы и сами справимся!“
Вот какая история. Маленькая Светлана и ее папа подумали: „Даже слушать противно“. Потом Светлане все-таки стало жаль Саньку, которого все хотят выдрать, и она сказала:
„А может быть, он вовсе и не такой фашист? Может быть, он просто дурак?“
В ответ Санька только сердито фыркнул, замотал головой, засопел и хотел что-то сказать. А что тут скажешь, когда сам кругом виноват и сказать-то, по правде говоря, нечего».
Конечно, маленькая Светлана права: никакой Санька не фашист, а просто дурак. Просто он повторяет чужие обидные слова, не понимая как следует их смысла.
Однажды во время зимних каникул я был в туристском лагере в Пиршагах — это такое место на берегу Каспийского моря, неподалеку от Баку. Лагерь был короткий, всего пять дней. Сто пионеров из разных дружин учились в этом лагере туристским премудростям, гуляли, собирали на берегу моря раков и потом варили их на костре. По ночам — хоть и Баку, но все-таки январь! — в палатках было холодновато. Поэтому мы чуть ли не до утра сидели у костра и разговаривали обо всем на свете. Чудесный был лагерь, чудесные там были ребята. И вот о чем однажды говорили мы ночью у костра.