— Это важно? — спросил он.
— Возможно, — ответил я.
— Тогда подождите, — сказал он. — И постарайтесь не мешать нам.
Я отошел в сторону. Толстяк спускался по лестнице вместе с худощавым лысым мужчиной. Это был один из руководящих сотрудников библиотеки. Харальд Бруберг подошел к нему, представился и пожал ему руку.
— Нам нужно где-то расположиться на несколько часов, — сказал он.
— Понимаю, — сказал лысый покорно. — Мы можем освободить для вас зал текущей периодики и машинописное бюро. Я сам прослежу, чтобы все было сделано как можно быстрее.
— Прекрасно, — сказал Бруберг.
Лысый поднялся в зал текущей периодики, а когда снова спустился, за ним по пятам бежали два каких-то господина. Один из них громко протестовал против совершающегося беззакония, но, увидев представителей полиции, моментально замолк. У меня даже создалось впечатление, что совесть у него не чиста и он боится встречи с полицейскими. Один за другим они взбежали по лестнице и исчезли за дверью.
— Если вам нужно еще что-нибудь, я в полном вашем распоряжении, — сказал лысый Брубергу, и тот поблагодарил его.
А потом начался спектакль. Долговязый вприпрыжку спустился по лестнице, ведя за собой весь сыскной персонал. Он по-прежнему придерживал фуражку за козырек.
— Вот и мы, — сказал он, отдуваясь.
Бруберг коротко отдал ему несколько приказаний.
— А ты присматривай за всем, что здесь творится, — сказал он Бюгдену. — Я сейчас вернусь.
Он открыл дверь в зал текущей периодики и повернулся ко мне.
— Пойдемте, — сказал он.
— Мы будем извещать родственников? — спросил Бюгден.
— Как можно скорее, — ответил Бруберг.
Он сел на один из столов в зале периодики и положил возле себя шляпу. Потом достал трубку и табакерку из кармана пальто.
— Что вы хотели мне сказать? — спросил он.
— Я как раз находился в аудитории, когда там умер Манфред Лундберг, — начал я. — А перед семинаром я завтракал в «Альме». Мэрта Хофстедтер была одной из тех, кто сидел в «Альме» с прецептором Лундбергом, когда его отравили.
Бруберг, казалось, весь был поглощен своей трубкой. И если бы не его уши, я бы никогда не поверил, что он слышит меня. Но за такие уши можно не беспокоиться. Они слышат все.
— Вы полагаете, что между этими двумя убийствами есть какая-то связь? — спросил он.
— Меня, во всяком случае, не удивило бы, если бы такая связь существовала, — ответил я.
— Что заставляет вас так думать?
— Вы только что сказали, что, возможно, она была убита вчера вечером. Следовательно, это произошло через несколько часов после следственного эксперимента в «Альме». Может быть, она заметила что-нибудь подозрительное, когда сидела за этим столом первый раз во вторник.