Лесная глушь… без малейших признаков жилья.
— А ты не ошибся? Может, оно не тут?
Дракон каверзно блеснул черным глазом и вдруг сделался страшно похожим на отца. Не обликом, нет, конечно, а вот этой хитринкой… Таким бывал мастер-лекарь Эрнесто, в те нечастые моменты, когда возвращался домой рано и приносил детям подарки «от акватико», то есть водяного. Дети не слишком верили в существование акватико — вряд ли водяной, который по словам папы, жил в лагуне и время от времени выныривал на берег погреться на солнышке, имел возможность хранить под водой хилву, мармеладо и винные ягоды. Но отец рассказывал про него с таким невозмутимым видом (только глаза хитро блестели), что ребячьи рожицы сами собой расплывались в ответных заговорщицких улыбках. Они прекрасно понимали, что водяной был оправданием для мамы, которая южных сладостей не одобряла. Как давно это было…
А дракон тем временем раскрыл и поднял крылья. Суховато шелестнув, они сошлись перед чешуйчатой шеей, и точно рамой отделили для пассажиров кусочек пространства — вершину холма с тощим искривленным сухим деревцем.
— Смотрите внимательно…
— Ничего не ви… ох…
Холм. Он менялся.
Так тает лед под лучами солнца, так расцветают розы — слишком медленно для человечьего глаза, но пройдет время — и ты увидишь, что льдинка уменьшилась… и распустился на ветке нарядный бутон. А в холме проступило светлое окно.
Вялая от жаркого летнего солнца трава будто растворилась вместе с землей, кривое деревце пропало из вида, открывая темный купол. Словно флакон, отлитый из темного стекла, только увеличенный в тысячи раз. Не отрываясь, Клод смотрел, смотрел… видел, как отзывается он на их присутствие, как разгорается там, внутри, свет, сначала едва заметный, потом ярче… как будто протаивает изнутри арка двери. И только когда ощутил под рукой неровные комья земли, понял, что стоит прямо у двери. Когда он успел слезть с дракона и когда подошел — в памяти не сохранилось.
Сокровенное скрыто от чужих. От людей и зверей, от жадных орденцев и скованных магов. Утаенные под толщей земли, спят библиотека и накопители, спят заготовки для формер, переходов и лечебных амулетов. Замерли под чарами остановленного времени семена и теплицы. Тихо в тренировочном зале, куда уже столетия не ступала ничья нога.
Лишь в присутствии свободного мага или вольного дракона сокровенное «просыпается» и позволяет себя увидеть. А потом оживает…
И открывает дверь.
Сначала показалось, что здесь темно — человеческие глаза не сразу привыкают к разнице в освещении, и свет искусственный был заметно тусклее дневного… Потом — что даже слишком ярко, когда на сияние светильников отозвались блеском непривычно гладкие стены. Как зеркало, как темное каменное зеркало…