— Да уж, сейчас кажется смешным, а тогда мне казалось, что я предана, раздавлена… — я покачала головой, вспоминая свои бессонные ночи со слезами. И неожиданно вспомнила, — а ты был тогда рядом, Чит. Утешал, помогал… Я воспринимала, как должное. Спасибо тебе…
Меня вновь взяли за руку, вынимая из пальцев бокал. А затем мягко поцеловали ладошку, заглядывая в глаза.
— Ты все понимала правильно. Я должен был, потому как сам все не решался… Мне невыносимо сейчас от того, как я был труслив… Черт, Стеф, я надеюсь, что не потерял тебя, пока так отчаянно тупил все эти годы…
Я растерялась от таких слов, но Чит уже отпустил меня, вновь наполняя бокалы вином. Это было кстати — в горле пересохло, и я жадно осушила бокал.
— Стефи, куда ты торопишься, — парень со вздохом заново налил вино, — я не отпущу тебя сегодня… Просто так.
— Что это значит?
— Это значит, хоть ты сейчас все вылакаешь за минуту, мы будем сидеть тут и общаться. Я наконец могу быть откровенен, а завтра тебя похищает этот…. Ассистент. Короче, я не позволю тебе так рано уйти. Давай поговорим, а?
Я кивнула, улыбаясь, и мы говорили, до тех пор, пока небо не стало усыпано звездами, и не взошла луна, что освещала теперь нас не хуже фонарей. Не полнолуние — но все же красиво и загадочно. И очень, очень романтично.
— Ложись, — Чит мягко надавил мне на плечи, — посмотрим на звезды. Я ведь могу назвать тебе кучу созвездий.
— Я уже не удивляюсь твоим знаниям, — вздохнула, растягиваясь на пледе, и смотря на красоту ночи, расслабившись, прикрыв глаза, и слушая лишь тихий голос Чита, что рассказывал про легенды о звездах, разных поверьях и приметах.
Где-то через полчаса, когда я окончательно погрузилась в сладкую негу, голос друга прервался. Я, все так же лежа, ощутила короткое движение, и распахнула глаза.
Вместо неба его карие, теплые глаза. Прямо передо мной, мягко сияют и успокаивают своим вниманием, светом, лаской. Я вздыхаю, собираюсь что-то сказать — но не успеваю, потому как губы Чита накрывают мой рот. Нежно-нежно, трогательно целуя, захватывая губы и поднимая с глубины души доверие, надежность, и желание раскрыться этим чутки прикосновениям.
Наш поцелуй, первый, такой правильный. В самый нужный момент, в самом готовом состоянии. И я отвечаю, так же нежно и открыто, как Чит, стараясь быть максимально честной с другом… Который уже вовсе не просто друг.
Чит отрывается от меня, дыша глубоко, и мягко касается губами моего лба. Я вздыхаю, не делая попыток отстранится — к чему уж? Теперь мы явно перешли какую-то тонкую черту между нами, и уже не сможем вернуть все назад.