Дележка «ливонского пирога»
В январе-феврале 1560 гг. очередная крупная рать, состоявшая из прибывших из центральных уездов войск, вторглась в Ливонию. Первый удар был направлен на Мариенбург (Алыст). После его взятия полки прошли разорительным походом по землям Летляндии и Иервена широким фронтом от Феллина до Вендена («преж сего те места были не воеваны») и ушли обратно к Пскову. Поход вновь носил рейдово-грабительский характер: «взяша в полон множество людей и всякого живота и скоту и побиша многих». В феврале русские отряды, вышедшие из Юрьева, сожгли Тарваст и воевали в окрестностях Феллина. 10 февраля был осажден Шванебург. После этого войска введены в «русскую Ливонию» «на лето». Им велено «своего дела беречи, как им Бог поможет».[231] То есть был учтен неудачный опыт прошлых лет, когда при нападениях ливонцев приходилось звать подмогу из России.
Между тем количество участников раздела Ливонии увеличивалось на глазах. В апреле 1560 г. под Аренсбургом высадился отряд 19-летнего датского герцога Магнуса, приступившего к реализации Нюборгского соглашения 1559 г. Правда, продвижение датчан было не очень легким. Им пришлось провести небольшую войну с орденом: орденский фогт в замке Зонебурге на о. Эзель Генрих Вольф фон Людингаузен напал на войско Магнуса. Помощь ему прислал Кетлер. Беспокойство магистра можно было понять: дворянство Вика видело в приходе датчан знак перелома в войне. Хронист Бальтазар Рюссов писал: «…многие ливонцы сильно надеялись, что снова в Ливонии настанет доброе время». Ревельский епископ Мориц фон Врангель передал Магнусу земли своего епископства. Под контролем датчанина оказался и округ Вик. Определенные силы в ордене связывали с Данией надежду на спасение Ливонии при сохранении ее государственной целостности, но при переходе под датский протекторат. Кетлер, который строил свою политику на передаче ордена под власть и защиту Польши и Литвы, не мог быть сторонником подобных планов и видел в Дании еще одного противника.
От позиции Дании во многом зависел расклад сил в Ливонии: если она выступит самостоятельным игроком, как было до сих пор, или хотя бы будет соблюдать нейтралитет по отношению к России, то это означает перспективу противоборства за территорию бывшего ордена нескольких сил. Если же примкнет к Польше и Литве — то можно надеяться на складывание антирусской коалиции. Поэтому Сигизмунд неоднократно обращался к Фредерику II, сменившему умершего 1 января 1559 г. Кристиана III, с призывом хотя бы запретить торговлю с Россией через Нарву. Дания не хотела портить отношения с Польшей, но и терять доход от московской торговли тоже было жалко. Поэтому на словах датчане шли навстречу польским призывам. 12 мая 1560 г. даже вышел официальный запрет торговых операций Дании с Россией. На практике же он не соблюдался.