В это время Иоганн Ломюллер, находясь в Вендене (где, кстати, встречался с канцлером Немецкого ордена в Ливонии Лоренцом фон Охтерном), призывал Альбрехта Бранденбургского и Ригу заключить между собой союз. С этой целью сторонники пропрусской партии в рижском совете отправили в Венден своих посланцев, поручив проведение переговоров с Альбрехтом. Судя по всему, упомянутые круги преследовали две основные цели. С одной стороны, заручившись поддержкой обоих представителей дома Бранденбургов, они надеялись укрепить свои позиции в городском совете, а с другой — стремились если не лишить, то значительно ослабить влияние ордена на местное самоуправление. Такая политика послужила определенным катализатором противостояния внутри совета Риги.
Плетенберг поставил себя под удар оппозиции, считавшей возникновение союза отказом от решений ландтага 1532 г. Одним из ее представителей был епископ дерптский Иоганн Бай — сторонник проведения жесткой «католической» линии против Вильгельма. Было и другое лицо, выступавшее против заключения союза, — Германн фон Ронненберг, епископ курляндский: он опасался евангелического государственного переворота со стороны Плетенберга и поэтому старался воспрепятствовать заключению союза с Вильгельмом. Обращает на себя внимание позиция Дерпта и Ревеля в этой ситуации. Они предпочитали «…держаться в стороне…» от этих процессов, несмотря на приверженность евангелической вере. Дворянство Гарриена-Вирланда и дерптского епископства не присоединилось к союзу.
В самом ордене также слышалась критика. Феллинский комтур Роберт де Граве был непримиримым противником Пруссии. Его недовольство разделяли прежде всего молодые члены ордена, грозившие даже отстранить магистра, поскольку были настроены против поиска компромисса с коадъютором. Это следует из очередного письма Ломюллера Альбрехту от 15 июня 1533 г. Он пишет, что Венденский союз «…неглубоко проник в сердца…».
Иоганн Ломюллер после Вольмарского ландтага 1525 г. написал докладную записку, в которой негативно отозвался о Плетенберге, после чего отправился к Вильгельму. В последнем он видел политическую силу, способную распространить Реформацию на всей территории Ливонии. Еще до рассматриваемых событий Ломюллер составил послание, в котором предпринял попытку оправдать действия Вильгельма с теологической точки зрения. Он признавал, что Буксховден, согласно существующим правовым нормам, мог быть эзельским епископом и получить от императора лен с подтверждением папой конфирмации. Однако и капитул, и рыцарство Вика не имели права восставать против коадъютора. Согласно аргументации Ломюллера, если бы Вильгельм присвоил себе все епископство Буксховдена, покусившись и на другие владения, то это было бы грехом против второй заповеди. Но, поскольку маркграф действовал как инструмент Бога с целью распространения евангелической веры в Ливонии, то, в соответствии с первой заповедью, это не грех. Мюллер называет подобную аргументацию Ломюллера «уловкой».