«От ордена осталось только имя...». Судьба и смерть немецких рыцарей в Прибалтике (Филюшкин, Вебер) - страница 76

На Феллинском ландтаге 1534 г. сословия упрекнули рижского архиепископа Шенинга, что его коадъютор сеет смуту в Ливонии. Архиепископ уверял, что виновник кризиса не повредит ни ордену, ни сословиям. Решение Феллинского ландтага, видимо, было направлено против Венденского союза, практически его аннулируя. Собравшиеся, включая Шенинга и Брюггенея, постановили, что законно признанным епископом Эзель-Вика объявляется Буксховден. Как следствие, Вильгельм должен был отказаться от своих притязаний на эти территории, вернуть захваченные им области. Постановления ландтага ставили целью защиту от волнений и вооруженных конфликтов внутри земель и от внешнего вмешательства, в особенности от Вильгельма и Альбрехта (весьма симптоматично, что уже в первой половине XVI в. они воспринимались как единый агент в дипломатических играх). Вильгельм был вызван для урегулирования конфликта с Буксховденом, а также для того, чтобы принять результаты феллинских соглашений. В конце заседаний ландтага свою печать к его постановлениям приложил и Буксховден.

Деятельность протестантских проповедников не была четко прописана в рецессе этого ландтага, что вызывало недовольство городов. Это было важным моментом, ведь прусская сторона надеялась, что после принятия Вильгельмом евангелической веры Ливония будет секуляризована по прусскому образцу.

Брюггеней более решительно, нежели Плетенберг, отстаивал интересы Буксховдена. Вильгельм, который был вынужден отказаться от своих планов, что, возможно было связано с бегством Ломюллера из Риги, покинул Вик, а в 1536 г. окончательно отрекся от своих притязаний на должность епископа, признав законность Буксховдена.

Эзельская распря стала результатом накапливающихся противоречий политического характера. Однако религиозный вопрос не стоит полностью игнорировать. Поскольку влияние католического архиепископа могло служить препятствием для секуляризации Ливонии, целью Вильгельма Бранденбургского, выступавшего на стороне протестантского Альбрехта Прусского, стало занятие церковных должностей. Если в 20-е гг. вмешательство Пруссии ограничивалось только Ригой, то начиная с 30-х гг. прослеживается усиление политического влияния Альбрехта Бранденбург-Ансбахского.

В конце XV — первой половине XVI в. положение Ливонии меняется. Напомним, что она состояла из трех компонентов — земель ордена, владений католических епископов (ландесгерров) и территорий городов. Немецкий рыцарский орден изжил свою историческую миссию. В мире больше не было целей, для которых он создавался: все окружавшие его язычники были крещены, христианская религия в Европе давно утвердилась. Нести свет веры было некому и защищать Церковь — не от кого. Происходит вырождение рыцарства, упадок его идеологии, одряхление военного искусства. Огнестрельное оружие господствовало на европейских полях сражений, и оно убило рыцарскую тактику и способы ведения боя. На первый план выходил «продавец шпаги», профессиональный военный наемник с совсем другой психологией и философией, стилем владения оружием и даже другим вооружением.