— Эй, эй, такое чувство будто ты хочешь сказать, что я, в пьяном угаре, уничтожил Кровер.
— Поверь, если имеешь дело с Моаной, то разрушенный город, может быть меньшей из твоих бед.
— Тогда, мне нужно срочно вернуться домой! — сказал я, подскочив со своего места.
— Да сядь ты, ничего с твоим Кровером не случилось, — успокоила меня молодая девушка. — Если бы с ним что-то случилось, то мы бы уже знали об этом.
— Ну ладно, — я сел обратно. — Кстати, меня Артём зовут, а тебя?
— София, — она сказала это с таким лицом, будто это и так было понятно.
— Ну да, логично, — заметил я.
— Итак, зачем же ты здесь? — спросила старая София. — Боги, конечно, все с прибабахом, но просто так, особенно Древние, ничего не делают. В большинстве своём.
— Хм… — я задумался. Чего же местные бессмертные сущности, от меня хотят? Надеюсь, что ничего глобального, вроде спасения мира… — Ну, я недавно получил серьёзную травму спины и мне сказали, что без вмешательства мастеров, окончательно выздороветь я не смогу. У вас случайно нет знакомых медиков?
— Хех, — усмехнулась младшая София. — Узри же! Перед тобой, лучший доктор, на всем континенте, София фон Энхаузен! — сказала она, указывая на свою бабушку, что спокойно попивала зеленый чай.
— Это меня конечно удачно занесло, но что-то мне подсказывает, что цены тут просто занебесные… — сказал я.
— Миллион крон, — произнесла бабушка.
— Приятно было пообщаться, но мне нужно домой, — я снова встал, но младшая София снова усадила меня обратно.
— Да пошутила я, если уж на то воля богов, а я уверена, что они этого и хотят, то можно и пол миллиона.
— Ба! — младшая София, укоризненно посмотрела на бабушку.
— Да поняла я, что там у тебя со спиной?
— Ну, мне раздробило несколько позвонков. Медсестра сказала, что они все восстановили, но осколки нужно удалять, иначе могу калекой на всю жизнь остаться.
— Понятно, вот почему ты использовал обезболивающее заклинание, — задумчиво произнесла она. — Так, спускай кимоно, и ложись на живот, сейчас я тебя осмотрю.
— Понял, принял, — сказал я, спуская кимоно до пояса и ложась на живот.
— Так, посмотрим, — произнесла старушка, водя по моей спине, своими морщинистыми руками. — Это… это как тебя угораздило то? — спросила она, удивленным тоном.
— Ну, сначала я рухнул с четвертого этажа часовой башни, а потом меня хорошенько отлупили палками, трубами и битами, — рассказал я. — Что, все настолько плохо?
— Плохо, это не то слово, все очень ужасно, я не понимаю, как ты вообще до сих пор можешь двигаться, — от таких слов, честно, я очень испугался. — Так, лежи тут, и не смей двигаться, понял?