— Так что я свяжусь с Драго, если ты трусишь, а ты попытаешься добиться, чтобы Сигурд и Флори тебя выслушали.
— Прямо сейчас?
— Да!
— Но мы же под наркотиками!
— Ты прав, сначала надо умыться.
Они оба вдруг засмеялись, и я подумала, что все это шутка мамы с папой, которые вычислили нас и отправили сюда своих друзей-иммигрантов из Польши. Но когда они уже уходили, я услышала, как этот Аурелиуш говорит:
— Если он заберет Констанцию в Аркадию, она не сможет оттуда выбраться, как мы. Ворота в наш мир будут для нее закрыты. И мы не сможем попасть к ней.
— Я об этом помню, — ответила его спутница. — Если бы мы обо всем знали заранее.
Все это производило странное впечатление, жутковатое с одной стороны и захватывающее с другой. Я повернулась к Адриану, накинулась на него, обняла. Он чуть помотал головой, будто отряхиваясь. Кажется, он не совсем пришел в себя. Он сказал:
— Я полагаю, какие-то наркоманы обсуждали свою подружку, проданную в рабство сутенером, который как-то связан с нашими родителями. Ничего не обычного.
Я постучала пальцем по виску.
— Там фигурирует другой мир, Адриан!
— Это потому, что обсуждение велось наркоманами. Хорошо. Второй вариант: какие-то сумасшедшие случайным образом упомянули в своей бредовой фабуле наших родителей. Вариант третий: наши родители хотят нам отомстить за то, что мы не хотим проводить с ними наш день рожденья. Вариант четвертый: это были какие-то другие имена, но наши мозги слишком пьяны, чтобы уследить за изменчивыми звуками на этой шумной вечеринке, и идут по пути наименьшего сопротивления.
— Вариант пятый, — перебила его я. — Родители попали в какую-то странную психическую историю!
— Это пятый вариант, да, — согласился Адриан. — Наименее вероятный.
Я стукнула его по плечу, а он засмеялся. Положив голову ему на плечо, я сказала:
— Могли бы проследить за ними, — предложила я. — Если они как-то связаны с нами, это было бы интересно. Давай, Адриан! Это будет мой подарок на день рождения.
— Я думал, я твой подарок на день рождения.
Я поцеловала его, крепко ухватив за плечи. Мы были вместе, сколько я себя помню. Именно вместе. Иногда мне казалось, будто мы с детства были любовниками. Я никогда не была одна, никогда не чувствовала, что у меня должен быть кто-то, кроме Адриана. Мы были частями чего-то единого. Я никогда не думала о том, что то, кто мы есть друг для друга, это неправильно. Мы были друг для друга всем, как вообще могло быть по-другому. Я попыталась подняться, но пол под ногами куда-то ушел, и я снова оказалась на диване. Адриан сказал: