— Я этого и не делал! — возмущенно воскликнул он, и еще прижал руку к сердцу, будто Астрид смертельно ранила его своим предположением.
— Мы не так начали, — сказал Герхард, и я решил не подавлять в себе желание улыбнуться этому его дурацкому акценту. Сойдет за вежливость. — Давай начнем еще раз. Ты извини и ты кто?
— Я, ну не знаю, давайте предположим, что я — Аксель. Что так меня зовут! Что я здесь главный после главного, что я могу пробить ваши черепа и сердца прежде, чем вы спросите, почему я такой невежливый!
Он поправил корону. Рубины в ней каким-то жестоким, намекающим на кровь образом сочетались с его рыжиной.
— Ну, в общем предположим как-то так, — закончил Аксель. Он не сводил взгляда с Делии, видимо, злился, что она не оценила его убийственные способности и не выразила своего восторженного испуга достаточно громко. — Еще вопросы?
Аксель улыбнулся, протянул нам открытые руки ладонями вверх, будто чтобы продемонстрировать свою безоружность.
— Обещаю, я не собираюсь никого убивать за вопросы!
— Где мы?
— О, так вам же никто еще ничего не объяснил! Мне сказали вас встретить, но я понятия не имел, что придется учить вас уму разуму! Вам что родители вообще ничего не рассказывали?
— Мы знаем, — сказала Констанция. — Что мы попали в какой-то волшебный мир, наши родители предупреждали нас, что задолжали наши жизни королю, видимо это ты.
— О, не я, но твои слова греют мне сердце! Продолжай!
Аксель меня несколько раздражал, и в то же время в нем было нечто занимательное — он будто никогда в жизни не бывал серьезным. В нем была непосредственность, свойственная детям и актерам, за ним было интересно наблюдать.
— Идите за мной! — вдруг воскликнул он. — Я совсем забыл, что я — плохой хозяин! А мне сказали быть хорошим, пора исправляться.
Он встал, поклонился, несколько пародийным образом, и скользнул по хрустальному полу к нам. Сначала протянул руку, потом, когда все мы, предсказуемо, не откликнулись на его молчаливое предложение, цокнул языком.
— Да-да-да, я уже понял, что я вам не нравлюсь! Совершенно не обязательно это артикулировать!
Он дернул за руку Делию, и я заметил, с каким облегчением вздохнула Констанция. Маленькая трусиха. Мы с Астрид пристроились идти следом за Акселем и Делией, оставив Констанции компанию дурачка Герхарда.
Эхо делало голос Акселя еще более театральным, будто кто-то включил микрофон, и вовсе не обязательно было идти с ними в ногу, чтобы слышать каждую деталь, но нам так было приятнее. Астрид взяла меня под руку, и я мягко сжал ее пальцы, светским жестом больше подходящим какой-нибудь прогулке в парке.