Смотреть на Санктину с осознанием того, что мы родственники странно. Я ищу в нас сходство, которого не искал в себе и Нисе. Я похож на отца, а Санктина не похожа на мою маму, мы отдалены друг от друга настолько, насколько возможно, но по неуловимым приметам я стараюсь понять, что у нас общая кровь.
Она вовсе не похожа на смешливую девушку с фотографии, которую сегодня утром будут держать мамины пальцы. У нее холодные глаза, и ее безупречно-прекрасное лицо кажется мертвенным не только от бледности кожи и желтизны глаз.
Затянутая в черное, она кажется призраком из старого дома. Для меня она им и является.
— Мама! — быстро говорит Ниса, и голос у нее меняется, из него пропадает гнусавость, и спокойствие тоже пропадает. Теперь она просто маленькая девочка, такая, словно я совсем ее не знаю. Их с Санктиной черты почти неотличимы, но Ниса напугана и растеряна, а Санктина холодна. Оттого кажется, что зеркало барахлит или что они просто две фотографии одной и той же девушки в разное время ее беспокойной жизни.
Пауза между ними смущает нас всех, но оказывается короткой. Санктина переводит взгляд на нас, и ее лицо, оставаясь холодным, приобретает нужное ей хищное очарование.
— Добро пожаловать в Парфию, малыши, — говорит Санктина. — Хотя я полагала, что вы найдете способ пройти паспортный контроль.
— Вы ждете нас в аэропорту? — спрашиваю я. — Наверное, это просто ужасно неудобно и утомительно.
— Наверное, — говорит Санктина. — Но я здесь только пятнадцать минут. Пунктуальность спасает от множества утомительных занятий.
Все-таки она другая, чем когда я видел ее в первый раз. Тогда мне казалось, что она волнуется за Нису, сейчас, бросив на нее быстрый взгляд, Санктина про нее словно бы забывает. Она кажется мне холодной и острой, такой, словно сделана из камня и льда. И в то же время необъяснимо притягательной.
Мама говорила, что любила в сестре огонь, которого в ней не хватало, но я не вижу в Санктине пламени. И все же, несмотря на это мертвенное впечатление, она невероятно обаятельна. Случайно брошенный взгляд, движение полных, рубиново блестящих губ, тонкие пальцы, затянутые в перчатки, касающиеся запястья другой руки. Кажется, словно каждое ее движение притягивает взгляд.
Она как очень хорошая песня, только вместо того, чтобы слушать, на нее нужно смотреть, и делать это можно бесконечно.
— Мама, дело в том, что…
Санктина поднимает руку, вынуждая ее замолчать, и я вижу, как Ниса захлопывает рот, словно она просто игрушка, которая подчиняется движениям хозяйки.