- Не ожидали меня видеть?
- Признаться, да. Я надеялся, что ваш адвокат уже известил, что дело, возбужденное Клариси по признанию вашего отцовства, с ее смертью автоматически прекращено. Так что у меня к вам больше нет претензий.
- Видите ли, но теперь я добиваюсь признания моего отцовства. Клариси погибла, так и не узнав результатов анализа ДНК. А я узнал. Клариси – моя дочь, и я хочу официально признать свое отцовство.
Клаудиу внимательно выслушал Валдомиру.
- Но в таком случае вам нужен не я, а ваш адвокат. Я представляю лишь интересы моей клиентки. Но теперь это ваше добровольное решение, и в силу вступают другие формулировки.
Валдомиру разыскал Фарию по телефону и вызвал его к Клаудиу.
За неспешным разговором они ожидали приезда адвоката.
- Любопытно, - заметил Клаудиу, - теперь вы с Клариси поменялись местами. В прежней ситуации она претендовала на ваше имущество, являясь вашей дочерью и наследницей. Теперь вы, как отец и соответственно наследник первой руки, будете претендовать на ее имущество.
Валдомиру промолчал. Клаудиу попал в самую точку. Валдомиру собирался быть наследником Клариси.
Жизнь Ивана удивительно изменилась. Хотя внешне все оставалось по-прежнему. Он был мужем Марии-Антонии, жил в своем уютном доме и служил в «Мармореале».За всеми привычными вешками повседневной жизни текла иная, настоящая жизнь Ивана Коэльо. Он и сам не мог бы точно ответить, когда возникла эта вторая, параллельная жизнь.
Но как ни странно, все началось с беременности Марии-Антонии. Первые мгновения счастья сменились днями отчуждения, недовольства и даже отвращения, которое испытывала к нему прежде милая и нежная женушка. Иван помнил, как она не подпускала его к себе, уверяя, что от него воняет протухшей рыбой. Протухшей рыбой! Иван принимал душ по два раза на день, обливался одеколоном с головы до ног, и все равно Мария-Антония захлопывала перед ним дверь спальни. Он пытался жаловаться Элеонор, но та, как обычно занятая своими делами, лишь отмахивалась: все беременные женщины капризны и всегда их преследуют различные запахи, даже и не существующие. «Наберись терпения», - советовала теща.
Но Ивана мало интересовали все беременные женщины, его интересовала одна из них – собственная жена. Его терпение кончалось, а она отдалялась все больше и больше. Он просил Антонию поберечься, она отвечала, что прекрасно себя чувствует и не выносит, когда с ней обращаются как с малым дитем. Иван не знал, что думать, когда жена стала исчезать по утрам, никого не предупреждая о своих отлучках.