— Наверняка сломает макушку кедра с гнездом орланов, — вздыхал Юрий Квашнин, вглядываясь в сторону низовьев Моховки, туда, где жили орланы. Наконец дождь загнал его в палатку. Крупные капли падали не прямо, а летели наискось, почти горизонтально.
Лес стонал под ударами ветра. Перекатистый гул несся по Моховой пади. Потом хлынул ливень. Сила его заметно нарастала, и скоро в палатке-стало казаться, будто с неба низвергнулся водопад.
— Не иначе это левое крыло тайфуна из южных морей, — говорил Корней Гаврилович, прислушиваясь. — Из Приморья он обыкновенно заворачивает на восток, но бывает, что вдается глубже в материк, и тогда левым краем захватывает эти районы.
— А что, Гаврилыч, не подтопит речка-то нашу релку? — высказал опасение Кузьмич.
— Да нет, Не думаю. Пойма здесь достаточно широкая. Левобережье равнинное, излишек воды уйдет туда…
Сухой треск грома, будто тугую парусину, распорол все небо над Моховой падью. Вскоре по пологу палаши что-то защелкало.
— Град! — воскликнул Юрий. — Еще этого не хватало! — Он явно беспокоился за семью орланов, потому что тотчас же спросил: — Корней Гаврилович, не повредит ли орланам град? Ведь они ничем не прикрыты сверху.
— В таких случаях птицы прячут голову под крыло, — объяснил старый натуралист. — Конечно, разные бывают птицы и разный град. Что касается орланов, то их перья — их броня. Иначе им нельзя, под открытым небом ведь живут.
Владыкам неба не пристало прятаться в щели, когда приходит гроза — они встречают ее лицом к лицу. Вот и сейчас, в ожидании удара стихии Белохвостый Клак и его супруга сидели рядом, головами к туче. Время от времени то он, то она встряхивались. По-видимому, так они выражали свое беспокойство. Позади них, сбившись в клубок, беспечно спали птенцы. Они почти уже сменили младенческое оперение и выглядели сейчас, как оборвыши-беспризорники: то там, то тут голое тело, перемежающееся грязно-серыми, грубыми заплатками молодых перьев.
Когда издали донесся шум бури и с макушки кедра стало видно по заметавшимся деревьям, как приближается ветровой вал, Белохвостый Клек поднялся во весь рост, с беспокойством посмотрел вдаль. Он еще раз встряхнулся, слегка распустил крылья, потом дважды обошел гнездо — по самому краю и вокруг гнездового лотка, как бы пробуя прочность своего небоскреба.
Первый удар ветра поднял орланов на крылья, швырнул из гнезда. Птицы с трудом одолели его напор, осторожно спланировали прямо в лоток, к птенцам. Теперь они укрылись за бруствером, окружающим центр гнезда, прильнули телами к орлятам, вобрали головы в плечи.