А однажды, вернувшись с промысла, Свира обнаружила в том месте, где ее нора выходила на поверхность, довольно широкое углубление. Почти на полметра уходило оно в толщу обрыва. Управившись с добычей — довольно крупным чебачком — и покормив молоком детенышей, Свира тотчас же принялась за дело. Она стала пробивать нору вверх и работала без устали до тех пор, пока не вышла на поверхность обрыва под корни молодой елки. Теперь раскопать или расширить нору сверху никто не сможет — помешают корми. Затем она стала расширять логовище, а выкопанной землей забивать нижний ход норы. Она так искусно заделала его, так плотно утрамбовала глину и гравий, что теперь никто не сможет найти ее нору.
Но Свира не возлагала больших надежд и на это убежище, она понимала, что рано или поздно выдра выживет ее из своих владений. Поэтому, пока щенки были еще крохотными и не требовали особенно много еды, Свира каждый день отправлялась на поиски нового места для постоянного поселения. Приспособленная, как и выдра, к полуводному образу жизни, она обследовала только берега Моховки и ее заливов, заводей, стариц.
Сначала она совершила несколько экскурсий по правому берегу Моховки вниз по течению, до самой границы Моховой пади, там, где она упирается в западный отрог Горбатого хребта. По течению норке легче было бы перетаскивать свое многочисленное потомство. Здесь она повсюду находила очень удобные обрывистые берега, перемежающиеся с превосходными заводями, устьями небольших ключей, — идеальные условия для поселения! Но тут ей попадались либо следы ее сородичей, либо их норы, а то встречались и сами сородичи — знакомцы по путешествию с Анюя. Все это были, как правило, сильные самки, как и она, только что ощенившиеся, поэтому нечего было и думать о том, чтобы захватить себе здесь владения. Откуда было знать Свире, что люди давно уже распределили между ее сородичами лучшие угодья. А площадь угодий немалая — четырнадцать-пятнадцать гектаров земли и до двух километров берега на одну особь.
Не в пример Ласе Свира обычно остерегалась уходить в воду далеко от берега, разве только в случае крайней необходимости. Поэтому она еще не решалась переплывать на левый берег Моховки (хотя до него было всего сорок — пятьдесят метров, и, казалось бы, туда легче перетащить детенышей, чем против течения), а принялась обследовать правобережье вверх по течению. Тут, рядом, был длинный залив с пологими берегами, он отрезал голую галечную релку, которая едва возвышалась над водой. Чем выше по течению, тем мельче становился залив, илистее его берега.