Царь Обезьян сидел у костра в позе лотоса, подставив лицо закатному солнцу. Егорка бродил по поляне и рассматривал травинки. Ша Сэнь, снова ставший прекрасным юношей с рыбьей чешуёй, спрятался в тень, опасаясь за свою белую кожу. Гаврюша видел, как он ловит в лесу мелких насекомых и ест их с хрустом и причмокиванием. Брр…
Домовой меж тем подошёл к Сунь Укуну.
– Не сердился бы ты на Егорку, Прекрасный Сунь Укун, – сказал он, присаживаясь рядом на полено у кострища.
– О нет, мастер Гав Рил, я не сержусь на твоего ученика. Но он должен понять, что совершил ошибку. Уважение, вот основа основ. Уважение как хорошего, так и плохого, как великого, так и низкого. Как жаль, что молодое поколение забывает об этом. Отказываясь от уважения, человечество клонится к закату, как это солнце…
– Истинно так, мудрейший Сунь Укун, – согласно закивал Гаврюша. – Эх, ну чего, где энта курица? Пойду погляжу, нет ли ещё росы…
Домовой спрыгнул с полена и, раздвигая руками высокую траву, пошёл бродить по поляне.
– Цыпа-цыпа-цыпа! – приговаривал он, озираясь по сторонам.
Царь Обезьян оглянулся, покачал головой и весело хихикнул.
– Прекрасный Царь Обезьян… – Вдруг рядом оказался Егорка, осторожно присаживаясь на краешек полена.
– Чего тебе? – беззлобно спросил Сунь Укун, подпрыгнув от неожиданности.
– Прости меня, я не хотел тебя рассердить.
– Хи-хи-хи! – тонко рассмеялся Сунь Укун, оскалив белые зубы. – Ты не рассердил меня, Егор Ка, потому что, если бы это было так, ты бы горько пожалел об этом и не увидел, как роса увлажнит эту траву и небо почернеет, проводив заснувшее солнце. Знаешь почему?
– Потому, что ты Сунь Укун, – кивнул Егор.
– Да! – радостно согласилась обезьяна. – Я Сунь Укун! Мне нравится твой ответ! И нравится, что ты извинился. Хочешь банан?
– Нет, спасибо. Бабушка ругается, когда я ем фрукты перед ужином.
– Твоя бабушка мудрая женщина, – кивнул Сунь Укун, достал из кармана банан, быстро очистил его и съел сам.
– Зря отказался, Егорка, банан энто полезный фрукт! Когда ещё ужинать будем. – Гаврюша снова зашелестел травой, пытаясь найти Небесную Курицу. – Цыпа-цыпа-цыпа!
– Не так он её зовёт, хи-хи-хи! – снова тихо засмеялся Царь Обезьян.
– А как надо?
– Никак, – равнодушно пожал плечами Сунь Укун. – Зачем её звать, когда она уже здесь.
– Здесь? Где? – Егор озадаченно завертелся по сторонам.
– Ква-ква, – вдруг раздалось у костра, и мальчик увидел в траве большую лягушку.
– Здравствуй, Небесная Курица, – коротко кивнул Сунь Укун.
– Но это же лягушка! – возразил Егорка.
– Вы никогда не поймёте нашу страну… – вздохнул Царь Обезьян.