Не совсем отдавая отчёт в своих действиях и находясь под воздействием сумасшедшей людской энергетики, я выхватил из ножен саблю и лихо взмахнув ею, приложил к правому плечу, чем вызвал совершенно дикий рёв счастливых людей. Продолжая шагать строевым шагом впереди парадной колонны, я вспоминал как всё начиналось, как происходило наше становление, трудности на этом пути и наши потери, оставившие после себя глубокие зарубки на сердце, но всё рано или поздно заканчивается. Вот он наш триумф. Триумф победителей, который непременно войдёт во все анналы истории, которую со временем подчистят от тёмных пятен или наоборот их выставят на всеобщее обозрение и будут нас поливать грязью с целью дискредитации нашей победы, но пока этот день чист и светел своей незамутнённой радостью и бескрайним счастьем безбрежного людского океана, в лучах которого мы все сейчас в буквальном смысле этого слова утопали. Мы были главными героями сегодняшнего дня и всецело наслаждались этим, но придёт новый день и придут на смену нам новые времена и новые герои и так будет продолжаться до тех пор, пока живо человечество. Всё течёт — всё изменяется, но вечные ценности должны оставаться в неизменности, хотя многим сильных мира сего это очень не нравится….
Пройдя через полгорода в парадном строю, мы вышли на площадь и встали по стойке «Смирно» перед трибуной на которой стояло несколько человек, все они были высшие чины военной администрации в генеральских званиях. Вложив саблю в ножны, я под ликующие вопли людей дошёл до трибуны и поднявшись на неё по ступенькам, встал в трёх шагах от генерал‑лейтенанта и приставив правую раскрытую ладонь к виску, чётким голосом доложил:
— Товарищ генерал‑лейтенант Народно‑освободительная армия ферсианского подполья в ознаменование празднования победы над оккупантом построена. Гвардии капитан Нестор Махно!!!
Удивлённо хлопнув глазами от непривычного к нему обращения «товарищ», но быстро стерев с лица недоумение, с некоторой заминкой произнёс:
— Здравия желаю…товарищ гвардии капитан.
Крепко пожав руку старшему офицеру, я чуть отступил в сторону, давая возможность ему выйти на возвышающийся постамент и когда он там оказался, обратился с речью к добровольческой армии сопротивления Ферси. Говорил он красивым хорошо поставленным голосом, с огоньком говорил, мне понравилось, хотя и ощущалось в его словах некая формальность, но для того чтобы её уловить нужен был опыт, а у абсолютного большинства он отсутствовал напрочь, такое мог заметить разве что искушённый опытом профессиональный политик или дипломат.