Когда Белкин провожал Носова к гермоворотам, тот старался скрыть улыбку, чтобы лишний раз не расстраивать капитана.
Оказавшись на поверхности, Николай не только улыбнулся, но и хихикнул. Правда, уже в противогаз. То же самое, что показать Белкину кукиш в кармане.
На поверхности была ночь. Двухэтажная громада уличного павильона «Комсомольской» была так плотно укутана коконом, состоявшим из толстых стеблей лиан, что различить шестиколонные портики со стороны площади трех вокзалов было почти невозможно.
Карлик остановился, прикидывая в уме маршрут и расстояние, которое ему придется пройти до «Улицы Подбельского». Узловыми точками на этом пути были парк «Сокольники» и Преображенская площадь, между которыми предстояло пройти, чтобы добраться до Краснобогатырской улицы.
Вездеход хотел зайти к наземному вестибюлю Берилага со стороны Бойцовой улицы, но все эти планы могли в любой момент поменяться: и потому, что придется обходить завалы, и потому, что потребуется искать дыру, через которую можно будет проникнуть на станцию.
– Если она вообще существует эта дыра, – пробормотал Николай себе под нос, поправляя ремень автомата. – И угораздило же тебя, Гриша…
Вездеход сделал пару шагов вперед и вдруг почувствовал, что не может сдвинуться с места. Что-то удерживало щиколотку правой ноги. Носов собирался включить фонарик, но не успел. Мощный рывок – и он повис в воздухе вниз головой, что-то потянуло его вверх.
Карлику удалось рассмотреть обвившее ногу черное щупальце. Наверху. Что-то сидело на крыше вестибюля «Комсомольской». Сильное и наверняка большое. Один из московских ночных охотников. Он терпеливо дожидался добычи и, заметив движение внизу, моментально отреагировал.
Когда перед глазами мелькнул серый купол вестибюля, Носову удалось сдернуть автомат с плеча, и в это же мгновение второе щупальце обвило его талию, плотно прижав к ней левую руку. Вездеход наконец увидел ЕГО.
Черный шар диаметром в добрых полтора метра был словно насажен на высокий шпиль, венчающий купол. От него во все стороны раскинулись щупальца – не меньше восьми. У осьминогоподобного монстра был всего один глаз – полусфера небесно-голубого цвета, внутри которой плавал черный зрачок.
Вездеход поднял автомат. Держать его на весу одной рукой было неимоверно тяжело, но карлик все же ухитрился нажать на курок. Отдача дернула ствол «калаша». Пули ушли в темноту, не задев осьминога. Автомат, упав на купол, со скрежетом съехал к его краю.
Монстр продолжал тащить пленника к себе. Носов наконец получил возможность сопротивляться, но даже цепляясь за поверхность купола руками и упираясь в него коленями, он был не в состоянии преодолеть мощь осьминога. Что-то звякнуло. В ржавой железяке, валявшейся на крыше, угадывался обломок серпа и молота, некогда красовавшихся на шпиле.