– Эй, ты как? – спрашивает Лео, легонько толкнув меня локтем.
– Даже не знаю. – Я действительно разрываюсь надвое. С одной стороны, я не готова была уйти и оставить Лео, не завершив начатого. С другой, в это самое время я могла бы ехать домой… Кто знает, когда я теперь увижу родных. – А ты?
– Плохо без Ашера. Пусто в комнате.
– Мне это знакомо.
– Зато надежды ожили с новой силой. Много надежд. – Лео придвигается ближе. От его взгляда меня пробирает дрожь – и космос, как я подозреваю, тут ни при чем.
– Доброе утро, первая дюжина! – Входит доктор Такуми, и все разговоры прекращаются. – Как самочувствие после выигрыша лишней недели?
– Превосходное! – кричит Беккет. Дэв за соседним столом поддерживает его, и все другие ребята, никого больше не стесняясь, разражаются дружным «ура». Пожалуй, одна только Сидни может меня понять, но и ее, сидящую между Аной и Дэвом, захватывает общее ликование.
– Рад видеть вас в таком настроении. Поскольку кандидатов теперь значительно меньше, вы становитесь единой командой и все оставшееся время будете тренироваться вместе, большей частью под руководством генерала Соколовой.
Думаю, мы все понимаем, что это значит. Отныне каждый финалист борется в одиночку против всех остальных.
После завтрака генерал ведет нас на первую тренировку. Мы с Лео идем последними; все, кто прошел вперед, исполнены железной решимости.
– Тебе тоже кажется, что теперь соревнование станет более острым? – спрашиваю я. – Особенно теперь, когда Ашер выбыл?
– Да нет, не сказал бы. Оно с самого начала было острее некуда. – Он понижает голос. – Я тебе еще не рассказывал, что на тарзанке было?
– Нет, а что?
Лео оглядывается, проверяя, не подслушивает ли кто.
– Беккет в воздухе что-то творил с моей портупеей. Хотел меня сбросить, по-моему. Все выглядело бы как несчастный случай, хорошо самолет вовремя подоспел.
Останавливаюсь на месте – меня будто в грудь двинули.
– И ты никому не сказал?!
– А что говорить-то? «Знаете, доктор Такуми, мне показалось, что мой товарищ хотел меня скинуть с высоты десяти тысяч футов, но доказать это я не могу и вообще жив-здоров, так что ничего страшного»? Все решили бы, что я просто на него наговариваю. Помнишь, Такуми предупреждал нас насчет саботажа?
– Да, и то, что хотел с тобой сделать Беккет, называется именно так. Его могли исключить за это!
Лео берет меня за руку, и я отвлекаюсь от Беккета.
– Я больше всех хочу, чтобы он вылетел, но не так. Не хочу стукачом выглядеть – да может, я и ошибся. Больше он, во всяком разе, ничего такого не делал.
Мне вспоминается взгляд Беккета после блестящего выступления Лео в бассейне.