Одним словом, после этого вызова семья Толедо поняла, что над ними нависла серьезная опасность. Энрики занервничал. Он пожелал проверить, где находятся его перчатки, и с большим изумлением обнаружил в своем шкафу только одну перчатку. Потом он вспомнил и о револьвере, который купил после того, как в дом ворвались бандиты.
Револьвера на полке не было. Энрики занервничал еще больше. Да и кто бы не занервничал на его месте?
— Ничего не предпринимай без моего ведома, — убеждал его Александр. — Ты ни в чем не виноват, значит, все выяснится.
— У меня нет алиби! Вилма вызвала меня, и я как дурак помчался на встречу. В час, когда произошло убийство, меня не было дома. Может, и ты меня подозреваешь? Скажи уж мне прямо.
Энрики впился взглядом в глаза Александра.
— Прошу тебя, успокойся, — попросил Александр. — Принимай транквилизаторы, в конце концов! Дело обстоит очень серьезно, поэтому ты тем более должен держать себя в руках.
Александр не сомневался, что и перчатку, и револьвер выкрали. Но выкрасть их мог только тот, кто хорошо знал их дом, кто был здесь своим человеком. И первой ему на ум пришла Сандра. Нет, он не подозревал ее в убийстве. Вряд ли она на такое способна. Но послужить чьему-то злому умыслу она вполне могла. При ее-то безответственности и авантюрном характере! А вот чьему, он должен был выяснить.
Он поехал и поговорил с ней, желая посмотреть, как она будет реагировать, надеясь, что, может быть, всплывет какой-то человек, какое-то имя.
Сандра, когда поняла, в чем ее подозревает Александр, расхохоталась.
— Я всегда держала тебя за умного, а сейчас ты несешь чушь, — сказала она. — И врать ты совсем не умеешь. Скажи лучше прямо: я без тебя соскучился и приехал повидаться!
— У тебя просто мания, Сандра, — ответил ей Александр.
— Но я же вижу, как ты на меня смотришь! – ответила она.
И, будучи честным перед собой, он не мог не признать, что говорит она правду. И хотя он любил Лусию, восхищался ею, ценил, в Сандре было что-то такое, перед чем он был совершенно беззащитен и всякий раз спасался от нее бегством, потому что в следующий миг сам не знал, что с ним будет.
Убежал он и на этот раз, сел в машину и уехал, ругая себя за глупость. А когда приехал домой, узнал, что Энрики сотворил еще большую.
С нервозностью Энрики могла справиться только Селести. Она сейчас занималась с детьми, забирая их к себе, — в ее квартире, играя с Гиминью и Дарси, они как-то отвлекались от той беды, которая нависла над ними.
— Видишь, я оказалась права, — грустно говорила подруге Дарси, — вот она, карта смерти, которая легла у вас на пути.