В один прекрасный день Маурисиу сел в свой автомобиль и отправился к следователю Омеру, чтобы сделать важное заявление. Он сказал, что видел винчестер того самого калибра, который интересовал комиссара, у Фарины!
Ну чем не гениальный ход? Маурисиу дрожал от радостного возбуждения, представляя, как арестовывают Фарину и ведут в тюрьму. Он избавлялся от итальянца так просто, так надёжно и чужими руками!
Омеру подозрительно посмотрел на Маурисиу. Не очень-то ему хотелось вновь открывать дело, которое он уже закрывал столько раз.
— Вы же сказали, что ничего не понимаете в ружьях, поскольку никогда их в руках не держали. Откуда же тогда вы определили марку и калибр? Или вы мне соврали?
— Разумеется, с уверенностью я ничего утверждать не могу, — поправился Маурисиу. — Я делаю только предположение. Сеньор Фарина живёт теперь у нас в доме, но ружьё своё он не привёз. Оно осталось в доме моего тестя, и там я его видел.
— Но я обыскал весь дом сеньора Винченцо и никаких ружей не нашёл, — заявил Омеру.
— Значит, он хорошо его спрятал. Может, в своей комнате, а может, ещё где-нибудь, — твёрдо заявил Маурисиу. Уж он то, точно знал, что винчестер находится у Фарины.
Сведения были любопытными, но особого доверия не внушали. Омеру уже проверял версию с Фариной, и она оказалась несостоятельной.
— Мне трудно представить, что сеньор Фарина при своём весе мог забраться на крышу и стрелять оттуда, — задумчиво протянул Омеру.
— Стрелял кто-нибудь из его дружков, которых я выгнал со своей фазенды, а он приютил, боясь, что они проговорятся, — настаивал Маурисиу.
Он уже начал злиться. Ему было крайне неприятно, что следователь, вместо того чтобы сразу же схватить преступника, сомневается и тянет время.
Омеру задумался. Он проверял и Зекинью, и Форро, и Зангона, все они оказались вне подозрений. Оставался опять какой-то неизвестный, который сделал своё чёрное дело и исчез.
Разозлённый Маурисиу решил подлить ещё масла, потому, что огонь никак не разгорался:
— У Фарины было более чем достаточно оснований для убийства. Он хотел заполучить нашу фазенду и обольстить мою мать, что вскоре и сделал. А ещё он хотел получить деньги с Марии, которой очень хотелось избавиться от мужа и стать наследницей.
После этого сообщения Омеру заколебался. Версия выстраивалась достаточно стройная. У Фарины действительно было немало мотивов для убийства. Но вместе с тем Маурисиу не внушал ему большого доверия, он всё время нервничал, наводил на след, то одного, то другого, следы оказывались ложными. У Омеру было достаточно опыта, чтобы понимать, в каких случаях люди ведут себя именно так. Другое дело, что понимания мало для предъявления обвинения... А вот что касается Фарины, то поступивший сигнал нужно было проверять...