— Ерунда! — беспечно возразил Зекинью. — Жулия тебя любит, за это я ручаюсь, и никакая старуха вам не помеха. Посадишь Жулию на круп своего скакуна, и помчимся все вместе искать лучшие земли!
— Жулия не оставит бабушку одну.
— Оставит, — уверенно заявил Зекинью. — У старухи теперь есть Форро. Он уже и сам не захочет от неё уезжать, потому что поверил, будто она — его родная мать. Рита его околдовала!
— А не староват ли я для Жулии? — продолжал сомневаться Зангон. — Она ведь совсем ещё девочка!
— Видел я, как эта девочка пожирает тебя своими чёрными глазами! — засмеялся Зекинью. — Не дрейфь, приятель! Ты — мужчина в самом соку, юные девушки как раз и мечтают о таких мужьях. А если не веришь мне, то посмотри на себя внимательнее в зеркало, когда будешь бриться. Ты увидишь там красавца мужчину!
— Я смотрел... — смущённо вымолвил Зангон. — И заметил, что у меня начали седеть виски.
Зекинью легко опроверг и этот довод:
— Седеющие виски только добавили тебе мужественности и красоты! К тому же в твоих роскошных усах я ещё не видел ни одного седого волоска.
— Да, усы пока ещё в порядке, — пробормотал Зангон.
Зекинью напутственно похлопал его по плечу:
— Так что же ты медлишь? Иди скорее к Жулии, а то от твоих душевных страданий и усы могут поседеть!
Вдохновлённый напутствием друга, Зангон отважился на объяснение с Жулией и услышал от неё ответное признание в любви. А после этого его уже ничто не смущало — ни разница в возрасте, ни возможные препятствия со стороны Риты.
— Ты прекрасный цветок, который всегда хочется целовать, — говорил он Жулии, лаская её, а она отвечала ему:
— Ты тот мужчина, которого я видела во сне ещё до нашей встречи. Это был знак судьбы. Ты послан мне судьбой!
Вскоре Зангон сообщил Зекинью радостную новость: Жулия готова ехать с ним, хоть на край света!
— Правда, бабка не хочет отпускать её от себя, — добавил он, — но Жулию это не остановит. Она любит меня!
— Что ж, если старуха будет упорствовать, то мы и так можем сбежать отсюда, — просто рассудил Зекинью. — Ты посадишь себе на лошадь Жулию, я — Катэрину, и ускачем в далёкие края, только нас и видели!
Зангон, услышав это, от удивления выкатил глаза.
— Ты... хочешь увезти Катэрину?.. — спросил он запинаясь.
— Да, я влюбился в неё с первого взгляда, — признался Зекинью. — Ещё в тот вечер, когда мы привезли сюда убитого итальянца. Но потом узнал, что она замужем за хозяином фазенды, и сразу же, уехал отсюда, чтобы не видеть её и не страдать понапрасну.
— А зачем же ты сюда вернулся? — недоумённо спросил Зангон.
— Не зачем, а за кем, — поправил его, скаламбурив, Зекинью. — Я вернулся за Катэриной и увезу её отсюда!