— Если тебя это так задевает, то рано или поздно ты на ней женишься, — философски заметил Жозевалду.
— Да что ты, пап! Я к этому не готов!
— Так говорит каждый мужчина, но природу не обманешь, сынок. Тем более, что в ход рано или поздно включаются определенные обстоятельства.
— Ты что имеешь в виду?
— Твоя подружка может забеременеть в самый неподходящий момент или довести твое желание до состояния кипения, а тебя до сумасшествия. Если хочешь знать, я сам в свое время хитростью заманил ду Карму... — Жозевалду хотел похвастаться своей победой, но затем передумал и остановился. — Ну, это не важно... Самое главное, что я тоже не хотел жениться, и если бы не твой дядя Себастьян...
— Да, — рассмеялся Плиниу, — я представляю, что он мог с тобой сделать, если бы ты отказался от моей матери.
— Так что держись, сынок, и выкинь эту красотку из головы, иначе она найдет двести способов, чтобы отвести тебя под венец.
Баронесса достала из сейфа свой любимый изумрудный набор: две тяжелые серьги, сделанные в виде крупных виноградин на старинный венецианский манер, колье и перстень с красивым овальным камнем. «Господи, как красиво!» — в очередной раз восхитилась она, разглядывая зеленоватый искрящийся изумруд на своей руке.
Эти изысканные камни давно стали для нее чем-то большим, нежели украшения. Лаура считала, что вместе с ними в ее жизни началась новая светлая полоса. Иногда ей казалось, что в них скрыты древняя мудрость и тайны их прежних владельцев. Она гордилась ими и всегда носила их с чувством благоговения и восторга, испытывая огромную радость, переходящую в почти физическое удовольствие. Ей всегда казалось, что они были созданы для нее, а их прежние владельцы были лишь временными хранителями этих сокровищ. Прежде ей никогда не приходила в голову мысль, что когда-нибудь она умрет и расстанется с ними.
И если бы ее невестка Жизела не спросила вскользь о завещании, она еще долго продолжала бы беспечно наслаждаться своими сокровищами, не думая о завтрашнем дне. Теперь же мысль о том, что ее любимое изумрудное колье когда-нибудь может оказаться на тощей шее Жизелы, приводила ее в исступление.
Ее бесцеремонная и жадная невестка никогда не скрывала своей неприязни к их браку с бароном Педру. Для того чтобы она оставила их в покое, Лаура отказалась от всех притязаний на наследство своего супруга. Педру и сам был не в восторге от отношений с сыном и Жизелой, но вынужден был поддерживать общение, хотя бы ради любимой внучки Дуды.
Баронесса сама в ней души не чаяла. Никто их не понимал и не поддерживал так, как Мария Эдуарда. Она умудрилась своим веселым нравом и характером пойти в родного деда, которого обожала больше всего на свете. С приходом Лауры в семью у нее появился еще один близкий человек. Баронесса тут же нашла с Дудой общий язык и интересы.