– Дурак! – вспыхнули щёки Вики, она вскочила с кровати и накинула на себя халат. – Иди, открывай, а то и правда будем при коммунизме ночевать. Дверей нет, заходи кто хочет, бери что приглянется.
– И снова-здорово, – я натянул трусы, а за ними джинсы. – Твоё нежное тело и прекрасная душа есть самое большое сокровище в сём убогом жилище.
– Открываааай! – дверь и вправду начала потрескивать в районе петель. – Что? Ты кто такой есть? Ты мне советуешь вести себя прилично? Иди в задницу! Кииииф!
Точно, он в хлам, и это плохо. В подобном состоянии Валяев как целоваться-обниматься может полезть, так и все рёбра переломать, знаем, проходили уже. Но выбора нет, надо открывать.
– Киииф! – осклабился бывший функционер «Радеона», чуть ли не упав на меня после того, как дверь распахнулась. – Хренов ты жук! Жёваный ты крот! Что, обиделся на меня, да? Ну прости дурака!
– Не бери в голову, – раздвинул я рот в улыбку до ушей. – Поругались, помирились, всякое бывает.
– Истин-но! – при каждом слоге он тыкал меня пальцем в грудь. – А ты не так прост, приятель. Ох, ты непрост!
Вот, я же говорил. Нотки в тональности сместились, дружелюбие дало крен, сейчас его может понести в любую из тех степей, которые у этого товарища в голове находятся. А их там без счёта.
– Никита! – в коридоре показался Азов, он спешным шагом приблизился к нам. – Ты чего безобразничаешь? Дежурную по этажу перепугал, охраннику чуть печень ударом не разнёс в клочья, а тут и вовсе двери ломаешь!
– Палыч, – челюсть Валяева ощутимо сдвинулась вперёд, в глазах блеснули жёлтые волчьи огоньки. Мне стало очень, очень неуютно. – Ты? Уже донесли?
– Сигнализировали, – подтвердил безопасник. – Всё, хорош буянить. Пошли уже, тебя Максимилиан ждет. Звонил Старик, передал новое указание, без тебя велено не оглашать его вслух.
– Да? – и снова голос ночного визитёра изменился, он снова стал солнечным и безмятежным. – Правда? Ты мне не врёшь?
– Я никогда не вру, – сказал, как отрезал Азов. – Пошли, говорю. Он не любят, когда его приказы исполняются не сразу. Тебе мало того, что уже случилось?
Поймав взгляд безопасника, я ткнул себя пальцем в грудь, как бы спрашивая: «мне с вами»? Голова его чуть качнулась в отрицании, он подхватил Валяева так, что тому и не дёрнуться из его рук теперь было, и повлёк по коридору в сторону лифта.
Интересно, Зимин на самом деле получил какие-то указания или это просто предлог, чтобы увести отсюда это пьяное чудо? И если да, то почему я остался за бортом? Вроде как я в колоде, и даже не бросовая карта, как минимум «валет». Или я всё ещё шестёрка? Возможно и такое, просто мне недоступна вся картина целиком. Но даже если это так, то я шестёрка непонятной пятой масти. Потому что иногда даже тузы не всегда знают, что со мной делать и чем всё это кончится.