Лишь спустя вечность Каперс перешел на шаг, а потом и вовсе остановился. Его меховые бока шумно раздувались, словно злобный невидимка пытался накачать грызуна велосипедным насосом.
— Что… это… было? — с трудом восстанавливая дыхание, спросила я.
— Точно не уверен, но, думаю, без вмешательства Гариальда тут не обошлось.
К моему неудовольствию, Каперс говорил почти нормально. Без жутких пауз между словами. Нечестно!
— Кто это?
— Бог гор.
— Если когда-нибудь ты с ним столкнешься, передай ему, что я… его… ненавижу…
Каперс по-доброму ухмыльнулся:
— Не сомневайся, обязательно передам.
— Ну и славно, — выдохнула я, опускаясь на каменный пол. — Где мы? Отсюда есть выход?
— Мы в туннелях Райгеновских гор. Думаю, я смогу вывести нас.
— Думаешь?
— Я, конечно, хорошо знаю географию Айгероса, но все же не настолько, чтобы помнить каждую щель.
— Звучит… обнадеживающе.
— С другой стороны, — Каперс довольно улыбнулся (что выглядело несколько пугающе на морде грызуна), — здесь нам вряд ли встретятся другие участники тотализатора. Если повезет, мы выйдем к Омаканской равнине. Она расположена всего в нескольких десятках миранов от бухты Намеры.
— И чем эта бухта хороша?
— От нее мы возьмем корабль до Ираинского архипелага, в сердце которого и стоит храм. Можно сказать, Гариальд оказал нам услугу! Без нужды я бы не сунулся в эти пещеры, но раз уж все так сложилось… — Он выразительно замолчал.
Я пожала плечами, не спеша радоваться. К Омаканской равнине или к еще какой, но надеюсь, Каперс выведет нас из-под земли. Пусть клаустрофобией я не страдаю, но здесь чувствую себя на редкость некомфортно.
— А сколько по времени придется гулять по этим туннелям, чтобы выйти к равнине? — спросила я немного погодя, вытягивая ноги и упираясь спиной в неровную каменную стену.
Дыхание медленно восстанавливалось, сердцебиение замедлялось. И лишь дрожь в коленках выдавала, что у меня только что случился крупнейший адреналиновый выброс за последние три года. Бурлящее в крови возбуждение подталкивало к действиям. Хотелось бежать, смеяться, швыряться мелкими камнями в пустоту, пуститься с Капой в пляс. Воображение уже вовсю рисовало хранителя в балетной пачке и пуантах, вальсирующего по узким горным проходам.
Однако вместо этого я сидела и концентрировалась на дыхании, ведя привычный мысленный диалог с самой собой: «Это все стресс, Мандаринка, — уверенно вещала моя рациональная половина. — Ты просто уже забыла, что так бывает. Привыкла, что худшее, что может с тобой приключиться, — звонок от неадекватного клиента или закрытие любимого сериала. А стресс в небольших дозах даже полезен: он бодрит и раскрывает потенциал. Вон как шустро ты, оказывается, умеешь бегать по камням и скальным туннелям!»