— Черт, — со свистом выдохнула я, вставая, — а в книгах все казалось проще.
Гигант вновь оскалился — видимо, предвкушая скорую победу. Еще бы! Он уступает капибару лишь в маневренности, в остальном же перевес на его стороне: в габаритах, росте, силе. Каперс просто физически не сможет одолеть эту махину. Рыжая шерсть в некоторых местах потемнела, напитавшись кровью, однако он не отступал.
«Если маленький грызун не сдается, ты тоже не смей опускать руки, Мандаринка!» — даже не подбодрил — потребовал! — внутренний голос.
Изловчившись, Каперс вновь ударил гиганта по коленям. Тот пошатнулся. Так близко от края Разлома…
Еще сильнее стиснув зубы — до такой степени, что свело челюсть, — я швырнула ветку в противника. От резкого движения невидимый огонь, лижущий мои ребра, полыхнул с новой силой.
Гигант повернулся ко мне.
— Что, мало тебе? Так я добавлю! — зарычал он.
Воспользовавшись тем, что противник отвлекся, Каперс подпрыгнул и боднул его в бок. По инерции гигант отступил на шаг… Покачнулся на краю, взмахнул руками, пытаясь удержать равновесие, — и полетел вниз.
Я устало опустилась на землю.
— Спасибо!
— Ты зачем полезла?! — одновременно выкрикнули Каперс и незнакомка, подбегая ко мне.
Поняв, что речь хранителя планируется более длительной и эмоционально-насыщенной, девушка замолчала.
— Какие проклятые боги тебя дернули сунуться к фхаринцу? — негодовал Каперс. — Совсем спятила?
— Если это твое «спасибо», то не за что, — хмыкнула я.
— Я бы сам справился!
— Ты маленький, а он — здоровенный.
Услышав последнее заявление, Каперс изумленно вытаращился на меня, а девушка хихикнула.
— Чего? — не поняла я.
— Он же хранитель! — произнесла она таким тоном, словно это должно все прояснить.
Не прояснило.
— И?
— Для него разделаться с фхаринцем — не проблема!
— Хранители сильнее любого участника тотализатора, — объяснил Каперс.
— Но он задел тебя!
— Конечно, — серьезно кивнул он. — Вид и запах крови дурманит фхаринцев. Они входят в азарт схватки…
— Или охоты, — добавила незнакомка.
— Или охоты, — на удивление покладисто согласился Каперс. — И в этом азарте теряют концентрацию. Их легче достать.
— Так ты… специально?
— Разумеется! Боги, Арина, ну вот зачем ты влезла? — вернулся он к заезженной пластинке. — Теперь лечить тебя надо… Не двигайся.
Я послушно замерла, и Каперс, тряхнув мордой, выдал длиннющую фразу на непонятном мне языке. Грудь будто обхватило невидимым обручем, а затем… боль ушла. До конца не веря в случившееся, я осторожно коснулась ребер и улыбнулась. Действительно ничего не болит!
— Спасибо! — поблагодарила искренне.