Отец Никодим молча перекрестился. Отец Георгий вздохнул и добавил:
- Я не советуюсь. Я прошу помощи. Чтобы объявить низложение императора, Архиепископу нужен принц Ульрих. Он отрекся и уехал из империи, но если предъявить народу принца-мага – полыхнет. Пока что Ульриха не нашли, но скоро найдут. Я хочу их опередить. Прости, деталей не расскажу – тороплюсь страшно. Просто сохрани улики, хорошо? Если у меня все получится – они пригодятся. Если нет…
- Разберусь, - веско ответил отец Никодим. – Но один вопрос остался открытым. Допустим, Владыка хочет низложить императора, чтоб тот не лез в церковные дела. А кого на престол? Кто у нас с Благословением?
Отец Георгий покачал головой.
- Не знаю. Может быть, кто-то из кузенов, уцелевший в войне принцев? Я слышал, Виктор, князь Бельский, сейчас живет в Гнездовске. Еще есть девчонка… молодая дама. Скорее всего, незаконная дочь Ульриха.
- Девица? Дочь мага? Взамен любимого народом сына того же мага? Бред. Бельский гораздо лучше подходит. Но что-то не укладывается у меня в голове Кентавр Гарца в одну корзину с зарвавшимися чиновниками от церкви. Тут нужен кто-то, кого они смогут контролировать. Кому не на кого опереться, кроме иерархов. И непременно чтоб с Благословением.
Отец Никодим покачался с пятки на носок. Тронул заледеневшую веточку, подождал, пока на подушечке пальце появится капля воды и потер переносицу.
- Ты помнишь, дорогой друг, что у Изольды было двое сыновей? – спросил он. – Старшему надоело ждать, когда матушка передаст ему престол, и он попытался ускорить процесс, за что и получил по голове от всеми любимого кавалергарда Ее Величества. Имя назвать?
- Не стоит, сам догадаюсь. Фон Раух. Ну и что?
- Ничего, - пожал плечами отец Никодим. – Заговорщика казнили, детей у него не было. Но кто может поручиться, что принц хранил верность супруге? Что твоя юная дама-бастард – единственная?
Отец Георгий хрустнул пальцами. Он чувствовал, что где-то совсем недавно проскакивала какая-то информация, что-то было… Благословение, бастарды, девчонка…
Мысль ускользала.
- Я подумаю, - сказал он вслух. – Очень крепко подумаю. Но – на бегу. Если Ульриха первым найду не я, будет не так уж и важно, кого сделают знаменем новой имперской междуусобицы.
Отец Никодим зябко поежился, кутаясь в плащ.
– Лети, Жар-Птица, за далекие леса… Добывай царевича. А я, - в глазах епископа заиграли хитрые искорки, - сирый старичок, прикрою тебе спину. Не ты один у нас карьерист…
Охранитель Гетенбергский низко поклонился своему бывшему начальнику.
Примерно через полчаса отец Георгий был в своем кабинете. Он повесил на плечо небольшую сумку, посадил кота в капюшон теплого зимнего плаща и подошел к секретарю.