Но ее щеки побледнели, а на прекрасных ресницах дрожали слезы. Хэл понес ее к трапу на корме. Но его остановил пронзительный крик Сэма Боуэлса. Тот стоял под свисающей веревкой, Нед Тайлер прилаживал узел за его ухом. Четверо матросов стояли наготове, держа в руках другой конец веревки.
– Твоя шлюха мертва, Генри Кортни! Она мертва, и твой ублюдок тоже! Сэм Боуэлс убил их обоих! Слава тебе, капитан Кровавый Кортни, поминай меня в своих молитвах! Я – тот, которого ты никогда не забудешь!
– Это просто небольшой порез. А Принцесса – сильная, храбрая девушка. Ей это нипочем, – мрачно проговорил Нед в ухо Сэму. – А вот ты точно покойник, Сэм Боуэлс.
Он отступил назад и кивнул матросам, державшим веревку; те начали отходить, шлепая босыми ногами по палубе.
За мгновение до того, как веревка натянулась и прервала его дыхание, Сэм снова завизжал:
– Посмотри получше на клинок, что порезал твою шлюху, капитан! Подумай о Сэме Боуэлсе, когда потрогаешь его острие!..
Веревка впилась ему в горло и сбила с ног, задушив следующее слово, прежде чем оно достигло губ.
Команда завыла с волчьей радостью, когда Сэм Боуэлс взвился в воздух и закачался на веревке. Его ноги дергались, вытанцовывая безумную джигу, и кандалы на лодыжках звенели, как колокольчики на санях.
Он еще дергался и извивался, когда его шея сломалась под его же собственным весом.
– Пусть висит так всю ночь, – приказал Нед Тайлер. – А утром снимем его и скормим акулам.
Потом он наклонился и поднял с палубы брошенный Хэлом стилет. Он осмотрел испачканное кровью лезвие – и его загорелое лицо стало желтовато-серым.
– Святая Мария, только не это!
Нед снова посмотрел на труп Сэма Боуэлса, качавшийся в такт движению корабля высоко над его головой.
– Ты слишком легко умер. Будь это в моей власти, я бы тебя убивал сотню раз, и каждый раз мучительнее, чем прежде.
Хэл уложил Сакиину на койку в капитанской каюте.
– Мне бы нужно прижечь рану, но горячее железо оставит шрам… – Он опустился на колени рядом с койкой и внимательно осмотрел рану. – Она глубокая, но почти не кровоточит.
Он обвязал руку Сакиины полоской белой льняной ткани, которую Эболи нашел в морском сундуке у изножия койки.
– Принеси мою сумку, – велела Сакиина, и Эболи поспешил выйти.
Как только они остались наедине, Хэл наклонился над Сакииной и поцеловал ее в бледную щеку.
– Ты получила то, что Сэм предназначал мне, ты меня спасла, – пробормотал он, прижимаясь лбом к ее лбу. – Ты рискнула и собственной жизнью, и жизнью ребенка ради меня. Дурная сделка, любовь моя.
– Я бы и снова так поступила…