Он достал телефон и набрал номер Солнцева.
— Алексей Николаевич, вам задача на завтра, запишите. Грицай Ярослав Федорович, судимый за хранение, недавно освободился. Уроженец нашего города, сейчас вроде бы снимает квартиру в городе. Адрес можно узнать у Натальи Киреевой, — Токарев продиктовал телефон девушки. — Скажите ей, что от меня звоните. Его надо отыскать и доставить в отдел для беседы. Повод? Скажите, что в связи с якобы изнасилованной Киреевой. Будьте осторожны, он опасен. Да, привлеките сотрудников местного отделения. Есть сведения, что его кто-то вчера избил, так что, думаю, вы застанете его дома. Все записали? Хорошо, займитесь этим завтра с утра. Если не застанете дома, то хоть раздобудьте его фото. В паспортном столе, неважно, только не затягивайте. Кто звонил? Вадим Сысоев? Чего хочет? Отчитаться о результатах поиска колес? Хорошо, заеду к нему завтра. Я за рулем сейчас, не очень удобно говорить. Давайте, до завтра.
«Насилуют, убивают, воруют, куда ни посмотришь — одни преступники, — Токарев искал в себе признаки хорошего настроения от хорошо сделанной работы, но получалось неважно. — Как в больнице, когда приходишь в травматологию, кажется, все люди что-то себе сломали и нет в мире здоровых, так и в нашей работе — кажется, нет в мире невиновных людей, за каждым какая-то гадость. Как заглянуть в душу преступника? Понять его мотивы? У любого человека есть совесть, каждый же внутренне хочет быть хорошим человеком, старается оправдать свои действия. Как иначе? То есть подсознательно каждый стремится к правде. И вместе с тем любой преступник, будь то взяточник, вор или убийца, обязательно имеет свою философию, оправдывающую его действия. Он всегда знает, что нарушает закон, и, чтобы жить в ладу с собой, хоть как-то унять муки совести, ему нужно иметь какое-то внутреннее оправдание. Он его ищет и, как правило, находит. Где? Именно в окружающей действительности. Если им можно, почему мне нельзя? Только разрушив предпосылки возникновения такой философии, можно победить преступность. А предпосылки эти находятся в несправедливости самой власти, где возможности раздаются друзьям и родственникам, где есть люди выше закона. В совершенном, построенном на принципах равенства перед законом, на принципах справедливого распределения благ государстве исчезают предпосылки преступной философии. Еще необходимо победить нужду и дать всем равные возможности. Останутся, конечно, патологии, с ними и будем сражаться. Сама по себе борьба с преступниками, наша работа, никогда не искоренит преступность. Мы всегда идем за бедой. Профилактика преступности — миф, который не станет реальностью, пока существует узаконенное неравенство. Это знали романтические большевики-революционеры и строили свой новый мир, справедливо рассчитывая на постепенное исчезновение преступности. В теории все выглядело верно, но они отказались от Бога, отказавшись, таким образом, от морали и от предмета, необходимого для поклонения и объяснения необъяснимого. Это, наверное, было их ошибкой».