Мой Сергей. История любви (Гордеева) - страница 2

Э.М. Свифт

Я ПРИЗНАТЕЛЬНА:

моим родителям и сестре Марии, сестре Сергея Наталье — за любовь и бесконечную поддержку;

Эду Свифту — за его понимание и проницательность; Джейми Раабу — за энергичность;

Хайнцу Клютмейеру — за великолепные фотографии и щедрость;

моему самому дорогому другу, Дебби Нэст, которая была рядом со мной, когда мне было особенно трудно, и без которой мне никогда не удалось бы реализовать свои идеи;

нашим тренерам: Владимиру Захарову, Станиславу Леоновичу и Марине Зуевой — без них мы не стали бы известными фигуристами;

всем друзьям — за любовь и поддержку;

моей малышке Дарье — за то, что она дает мне силы и дарит улыбку Сергея!

Я особенно благодарна фотографам, чьи работы украсили эту книгу.

ПРОЛОГ

Для меня начинается новая жизнь, отличающаяся от той, которой я жила до сих пор. Впервые я почувствовала это в Москве через две недели после похорон моего любимого Сергея. Я испугалась, я замкнулась в своем горе. И сделала единственное, что смогла придумать, единственное, что хорошо умела, чему училась с тех самых пор, как мне исполнилось четыре года: я стала кататься. Вышла на лед, который всегда так много значил для нас с Сергеем, и в глазах маленьких фигуристов, занимающихся со своими тренерами, увидела столь знакомые мне мечты и надежды на будущие победы. «Жизнь продолжается», — промелькнуло тогда у меня в голове.

Немного позже, новогодней ночью, в канун 1996 года, когда веселились моя двадцатилетняя сестра Мария и ее друзья, засмеялась и я — засмеялась просто оттого, что нахожусь рядом с ними. Это было чудесно, пусть и длилось всего несколько мгновений. Я снова подумала о том, что жизнь остановить невозможно.

А еще я понимаю, что должна жить дальше, когда смотрю на свою дочь Дарью. Что бы я ни чувствовала, о чем бы ни думала, я не могу не улыбнуться ей, потому что она всегда дарит мне улыбку.

У меня есть фотография ее отца, сделанная задолго до того, как он стал знаменитым Сергеем Михайловичем Гриньковым, двукратным чемпионом Олимпийских игр в парном катании. Я редко называла его Сергеем, когда мы находились рядом; чаще Серега — это мягче, или Сережа — ласковее, романтичнее, имя, которое нужно произносить в особых случаях. Так вот, Сергея сфотографировали, когда ему было девять лет. На том самом льду, где мы с ним вместе тренировались. Они с Дарьей похожи как две капли воды.

Сейчас ей четыре года, у малышки потрясающие голубые глаза и светлые волосы — такие же, какие были у ее отца в детстве. Как и он, она всегда готова ликующе и открыто улыбаться... Я так любила его улыбку! Ведь именно Сергей принес в наш дом смех, а в мою жизнь — солнце. Он научил меня, вечно такую серьезную, радоваться и веселиться. Он заботился обо мне так деликатно, что я даже не всегда это понимала. Его не стало, но у меня есть Дарья — последний дар Сергея.