— Если я с вами не стану работать, вам ни за что не попасть в олимпийскую команду, да и на чемпионат мира вас никто не возьмет.
Он старался сделать так, чтобы мы полностью от него зависели, чтобы считали, будто лишь он один в состоянии позаботиться о нашем здоровье и научить нас правильно питаться и спать.
Заставлял нас вести дневники: сколько выбросов, вращений и прыжков мы попытались сделать, сколько раз приземлились верно, как чувствовали себя перед тренировкой, как — после. Мы должны были делать эти записи каждый вечер. Сергей категорически отказывался. Брал мой дневник и все списывал. Зато я всегда выполняла задания тренера очень старательно. У меня просто отлично все получалось. Жук приказал нам приносить дневники на тренировки, чтобы он мог их проверять. А в конце месяца нужно было все суммировать — сколько часов проведено на льду, сколько прыжков сделано, сколько приземлений, сколько ошибок. Меня от всего этого охватывал самый настоящий ужас.
Летом Жук любил возить нас в два места, где проводил обычные тренировки, не на льду. Одно из них — курорт на Черном море, с очень мягким климатом. Мы отправлялись туда в середине мая – начале июня. Встречались в семь утра каждое утро, и Жук рассказывал нам, чем предстоит заниматься днем. Затем была пробежка — с 7.15 до 8.45, всегда по обычной дороге, никаких специальных дорожек и особых дистанций.
Жук обычно говорил: «Бегите вон туда, а потом обратно». Два раза или сколько ему в этот момент хотелось. Иногда мы бегали вдоль пляжа, по камням, ракушкам и песку; ужасно тяжело, но, наверное, полезно для ног.
В девять мы завтракали, потом делали упражнения для рук: уходили на специальную площадку у моря, где было много больших круглых камней, и бросали их вперед, назад и в разные стороны. Камни весили около двух килограммов, а это упражнение приходилось выполнять раз пятьдесят – шестьдесят. Жук очень внимательно следил за количеством выполненных попыток. И естественно, я абсолютно точно следовала всем его распоряжениям. Потом мы делали отжимания и упражнения для брюшного пресса.
Тяжелее всего был бег по лестницам, который Жук просто обожал. Самая длинная лестница насчитывала двести двадцать пять ступенек, а другая — сто семьдесят пять. Иногда тренер заставлял нас не бегать, а запрыгивать на ступеньки, сначала на одной ноге, а потом на другой. Всегда с секундомером в руках, причем мы должны были заносить свои результаты в дневники. А вечером он говорил: «Сегодня вы работали лучше».
Или: «Сегодня было хуже, чем вчера. Придется принять меры».