Но вновь вмешался в жизнь Володи случай (ох, сколько в его богатой приключениями судьбе этих самых случаев!). Из гимназии пришлось бежать, ибо туда прибывал бывший взводный Гиляровского, не любивший его.
На прощание потешил атлет своих поклонников цирковыми приемами, вплоть до сальто-мортале, поучил их новинке — ходьбе на руках, согнул на память серебряный гривенник — и ходу… Без паспорта, без денег.
После различных опасных приключений попал он на белильный завод — страшное место для всех пропащих людей, которые там быстро теряли остатки здоровья. И тут по удивительному стечению обстоятельств он познакомился и моментально сдружился с…
Впрочем, вот как сам описывает своего нового приятеля Гиляровский:
«Со мной рядом сидел… огромный старик, который сразу, как только я вошел, поразил меня своей фигурой. Почти саженного роста, с густыми волосами в скобку, с длинной бородой, вдоль которой двумя ручьями пробегали во всю ее длину серебряные усы…
Я любовался сухой фигурой этого мастодонта. Широкие могучие кости, еле обтянутые кожей, с остатками высохших мускулов. Страшной силы, по-видимому, был этот человек».
Вскоре старик оказался в больнице и умер. И вот тогда Володя узнал, что это был… знаменитый атаман Репка.
Жизнь не унималась. Попал с началом навигации Володя в Казань. До отхода парохода оставалось свободное время. Молодой человек тихо-мирно прогуливался по старинному городу. В кармане приятной тяжестью лежал кошелек с деньгами, плечи обтягивала новая поддевка и красная рубаха.
Вдруг послышались истошные крики:
— Держи его, держи!..
Из-за угла, едва не сбив с ног Володю, выскочил горбоносый человечек в кумачовой рубахе, швырнул прямо под ноги Гиляровскому пачку каких-то бумаг. И побежал дальше, мелькнув в проеме ворот старого дома.
Тем временем на Володю налетела толпа с городовым и квартальным во главе, схватили, потащили в часть. Бумаги, подкинутые беглецом, были арестованы в качестве «вещественного доказательства» преступной деятельности — это оказались прокламации.
Гиляровский предстал перед бравым полковником с громадными глазищами под кустистыми бровями и с бакенбардами, переходящими в могучие усы.
— Имя не называет, — докладывал квартальный, ткнув пальцем в ребро Володи. — Требует: «Прежде напои, накорми, а потом спрашивай».
Полковник улыбнулся, вежливо пригласил к себе в кабинет. Возле входа стояло чучело громадного медведя, которым залюбовался арестант:
— Пудов на шестнадцать! Еще мальчиком был, так одного с берлоги такого взял.
Полковник тоже оказался охотником, и украшавший кабинет медведь был его трофеем. Тут же завязался оживленный разговор между жандармом и арестантом. Полковник похвалился: