Трегубов протянул пачку газет, опустил взгляд в пол и глухо произнес:
— Ваше императорское величество, я вам скажу правду: повсюду измена, в том числе и в армии. С кем ни начнешь говорить, все заявляют: «Монархия себя изжила! Нам нужна свобода, нам нужно Учредительное собрание, которое выберет коалиционное правительство из представителей различных партий!»
Государь тяжело дышал, лицо его смертельно побледнело. Он выдавил:
— Видит Бог, я никогда не дорожил властью. Я хотел только добра России. Почему меня так ненавидят?
Нилов легко ответил:
— На Руси жалуют лишь деспотов. Кто любимые цари? Иван Грозный да Петр Алексеевич, которые уничтожали своих рабов десятками тысяч. Про кого рассказывают скабрезные анекдоты? Про Елизавету Петровну, первой в Европе прекратившей смертные казни, про Екатерину Великую, которая была воплощенным милосердием и много сделала для приращения могущества империи. Государь, вы были слишком великодушны. Указом от семнадцатого октября пятого года вы дали людям полную свободу, отменили цензуру. Вы создали Государственную думу, которая тут же «отблагодарила» — стала сборищем негодяев и оппозиционеров. Вы прощаете тогда, когда следует казнить. За все доброе газеты и журналы вас величают, простите, «кровавым деспотом».
Государь показал взглядом на пакет с газетами:
— А что пишут о бесчинствующих преступниках?
— Журналисты именуют их «доблестными борцами за свободу».
Государь взял наугад одну из газет, стал читать вслух:
— «В 1905 году самодержавие получило грозное историческое предупреждение. Политическое движение охватило все слои населения. Оно показало: русский народ перерос формы своего государственного строя. Власть была напугана и пошла на уступки. Но едва революция отступила, как самодержавие перешло в контрнаступление. Все, что было живого в стране, подверглось гонению. Цензура взяла печать в ежовые рукавицы. Россия раскололась на две части. Внизу — огромная масса народа, скованная железными цепями полицейского произвола. Наверху — жалкая кучка политических аферистов и проходимцев. Эти последние, опираясь на громадную власть царя, занимаются устройством своих личных делишек. Россия их интересует лишь в той мере, в какой она может приносить им доход. Последний час проклятого царизма близок!» — Государь брезгливо отбросил газету. — Ничего не понимаю. Ведь Россия процветала…
Трегубов сказал:
— Остальные газеты полны такой же лживой демагогии. Все жаждут как манны небесной политических перемен, то есть демократизации страны.
Государь пожал плечами: