— Снимай, служивый!
Вскрыли карты. Фрязев с деланым ужасом завопил:
— Не везет сегодня сироте! Ну, служивый, у тебя небось тузы одни?
Факторович с трудом скрывал удовольствие. Он деликатно сказал:
— Я — пас.
— Тогда себе прикуплю, — сказал Фрязев, осторожно снимая с колоды верхнюю карту, заглянул в нее и с деланым отчаянием произнес: — Хоть стреляйся — перебор! Ну, служивый, твоя взяла! Эх, не везет мне в карты, сто раз зарок давал: не играть! Опять бес за ребро зацепил. Твое счастье, служивый, забирай мое добро, чайник замечательный. Пей чай до седьмого пота, вспоминай доброго Фотия Фрязева. — Он достал из вещевого мешка чайник и протянул Факторовичу.
Тот, откровенно счастливый, тут же спрятал выигрыш в свой мешок, крепко завязал бечевку.
Фотий продолжал стонать:
— Раздел догола, у нищего последние портянки забрал! Не очко меня сгубило, а к одиннадцати — туз!
Соколов, игрок опытный, понял: так причитают бывалые шулеры. Подумал: «Сейчас предложит сыграть еще партию, а за чайник предложит рубль!» Стал внимательней следить за игрой.
И точно, Фотий прогундосил:
— Эй, служивый, жаль мне чайника…
Факторович, довольный собой, насмешливо отвечал:
— Зачем же вы играли?
Фотий запричитал:
— Не хотела коза в лес ходить, да волк ее туда за ребро сволок! Эх, залью свое горе-злосчастье! — Полез в мешок, достал поллитровку водки с красной сургучной головкой, с привычной ловкостью постучал по краю стола. Сургуч осыпался, Фотий сдул пылинки и толстым ногтем откупорил пробку. Он налил себе в стакан и вопросительно посмотрел на Факторовича: — Ну, счастливчик, налить тебе полкубышечки?
Тот отрицательно помотал головой:
— В рот не беру.
— Дело хозяйское! — Фотий коротко вздохнул и, почти не задержав стакан у губ, с маху опрокинул содержимое в нутро.
Солдаты засмеялись:
— Вот дает! Ну, ундер, ты питок!
Журналист Шатуновский, чуть не полностью исписавший толстый блокнот, восхитился:
— Орел!
Фотий самодовольно хохотнул, откусил крепкими желтыми зубами половину большой луковицы и начал хрустко жевать. Словно артист «на бис», вновь налил водки в стакан, молодецки огляделся, откинул туловище назад и с еще большей ловкостью, чем в первый раз, хлестанул водку в горло. Вдруг кулаками и локтями выбил по столу замысловатую дробь и залихватски, ломая слова на слоги, заголосил:
— Здравствуйте, мои рюмочки, привет, стаканчики! Знать, по мне соскучились, по мне стосковались, эхма! — Посмотрел на Факторовича, брыластый рот растянул в приторной улыбке. — Еврей, ты закон знаешь? С выигрышем уходить нельзя. Я желаю тебе весь свой капитал оставить.