* * *
Соколов напоследок вошел в избу. Факторович деловито снял со стены ковер и потащил из дома:
— Ковер в санях пригодится, уверяю вам, на дворе уже не сентябрь.
Евсей заверещал:
— Я замерзну, в двери дует!
Бочкарев укоризненно произнес:
— Тебе ли, каторжник, жаловаться? Ты нас всех хотел убить, а мы тебе за это ничего не сделали. Почти ничего…
Соколов приказал:
— Факторович, накрой убийцу ковром, тем, который висел в гостиной.
— Таки я уже унес его в сани.
— Принеси обратно.
— Нет, я похож на идиота — понесу ковер обратно? — возмутился Факторович. — Этому злодею ковер не поможет. — Он снял с гвоздя полушубок и набросил его на Евсея. — Лежи, грейся.
Рытов, увидав, что несостоявшиеся жертвы уходят, заголосил:
— Господа солдатики, закройте двери, сто рублей отдам, под половой доской припрятаны…
Соколов укоризненно покачал головой.
— Ай-ай-ай! Деньги преступника нам не нужны, а что касается волков, они на запах крови сбегутся быстро. Впрочем, Евсей Рытов, ты сам вроде матерого волка! За дурные дела обязательно приходится расплачиваться, и не только на том, но и на этом свете. — Повернулся к Бочкареву: — Иди запрягай.
Тем временем Факторович забрался на кухню и торопливо набивал мешок консервами, сушеными грибами и крупами, которые он обнаружил в закромах Рытова.
Соколов сказал:
— Факторович, на фронте нам крупа не понадобится. Оставь все на месте.
— Никогда! — В голосе Факторовича звучала непреклонная воля.
В остром морозном воздухе гасли высокие звезды. За лесом вставало громадное солнце.
Соколов взял ременные вожжи, уселся поудобней в передке саней, дернул:
— Родимые, спасай, вывози!
Мелкие, но крепкие, откормленные лошадки ноздрями весело пускали в стылый воздух пар, солнце в оранжевом ореоле все ярче проглядывало между деревьев и ярко искрилось на снегу. Где-то вдалеке шел поезд, и по окрестностям прокатился гудок паровоза.
Соколов размышлял: «Нас наверняка уже ищут на железной дороге. В Смоленске нам, конечно, появляться никак нельзя. Если нас арестуют, то придется себя раскрыть, требовать встречи с представителем ведомства Батюшева. При нашей бюрократической неразберихе я могу просидеть под арестом недели две и тогда упущу не только время, но и руководителей германской разведки Шульца и фон Лауница. Как быть? Эх, жаль, что нету географической карты. Мы выкатимся… Господи, — Соколов рукавицей потер лоб, — мы сейчас держим путь на юг. Так, где ближайшая железнодорожная магистраль? — Соколов стал будить в памяти географические познания. — Во всяком случае, надо держаться южного направления, выбраться, скажем, в Починок. Отсюда, думаю, это верст около шестидесяти. А там пересядем на поезд — до Каменец-Подольского рукой подать. Не думаю, чтобы в военное время слух о наших приключениях докатился так далеко. Так дня за два пути я попаду на Юго-Западный фронт, в армию генерала Тутора. Прекрасно!»