Бочкарев ответил:
— А у нас казенная надобность — беглых солдат ловить. Так и деньги выдали. По средствам приобретаем. Нам бы еще пристяжную…
Хребтов согласился:
— Это точно, по нашей дороге с пристяжной гораздо сподручней. Ночью морозит, а днем с крыш каплет — солнце весеннее. Лошадку одну пристяжной при беге впрячь — милое дело. Лишней у меня нет, а то уступил бы. Да на деревне найдете, ну, к примеру, у Силаевых, они продавать, кажись, думают. У них лошадь в упряжи какой год ходит, но еще свежая, побегает. Что-то не выпиваем? — Разлил всем по полстакана. — А этот чернявенький с вами, никак еврейчик? Ты, братец, не осоловел? Га-га, носом уже клюешь в капусту.
Соколов пояснил:
— С мороза разморило. Ты, хозяин, положил бы нас куда, вздремнуть надо часик-другой да ехать, пока светло.
Хребтов охотно согласился:
— И то, кто больше спит, тот меньше грешит. Только куда нынче поедете? Скоро стемнеет, волков в лесах нынче, как летом комаров на гнилом болоте: сожрут! А что-то ружей у вас не вижу? Аль не положено? Как же вы дезельтиров арестовывать станете? Они вас не испужаются, га-га, самих арестуют.
Соколов объяснил:
— Приказано за содействием к местным властям обращаться. А ружья нынче все на фронт отправили, к наступлению подготовка идет.
— Знать, там недостача, — усмехнулся Хребтов. Потом понимающе кивнул: — Ясно, еврейчику ружье не доверили. А я слыхал, что ихнего брата вовсе в русскую армию не принимают, потому как они не воюют, а агитацию распространяют.
— Нет, наш приятель надежный солдат, — заверил Соколов. — Слуга царю, отец… и все такое прочее.
Хребтов зевнул, перекрестил рот и сказал:
— А меня после обеда завсегда сон охмуряет. Привычка натуральная. Глаза, как медом мазанные, слепляются. Вы тоже сонную привычку имеете?
— Обязательно! — Факторович с усилием поднял лицо, с которого капал капустный рассол, и мутными глазами обвел сидящих за столом. Остановил напряженный взгляд на Хребтове, икнул, а затем строго спросил: — Вы знали Брутмана с Кирпичной улицы? Однажды я встретил Брутмана на базаре и ради приличия спрашиваю: «Как выглядит твоя жена Сара?» — «Лейба, — отвечает Брутман ровным голосом, — я ничего не знаю об том, как выглядит Сара. Я ее не видел целых два года». — «Но почему?» — «Потому что два года назад она умерла».
Хребтов укоризненно покачал головой, Бочкарев разразился хохотом. Зато Факторович, видать, истощил свою энергию окончательно. Его голова снова упала в тарелку с капустой, и он громко захрапел.
Хребтов скосил в сторону хитрый глаз и сказал: