Также мне недвусмысленно намекнули, что хоть явно я законы королевства не нарушаю, но иду по грани. Посоветовали в будущем быть очень осторожным и много думать о том, что стоит делать, а от чего лучше воздержаться.
Про мои тёмные делишки на тракте они хоть точно и не знали, не нашли доказательств, но догадывались, что всё там случилось не просто так, ведь я главный выгодоприобретатель от происходящего. Правда, дополнили, что на купцов и их телеги им наплевать, а вот грабежом караванов, которые идут под штандартами лордов земель Визалира лучше не заниматься, ибо больно аукнется.
Пока старый эльф продолжал неспешное повествование касательно моего вердикта, его спутник, внешне очень сильно напоминавший Боло Йенга, только ещё крупнее, смотрел на меня очень заинтересованными глазами, периодически облизываясь.
От бросаемых им маслянистых взглядов у меня булки сжимались, а в заду начинало неприятно зудеть.
В рассказе претора были несколько фраз и аллегорий, после которых я хотел, невзирая на условное помилование и разрешение в дальнейшем жить без оглядки на церковь, оторвать обоим головы… Но сдержался. Проблем мне хватало, дополнительные уж точно не нужны были, поэтому пришлось стерпеть все подколки и завуалированные оскорбления, крепко наступив на горло гордости.
Свою речь длинный хрыч подытожил тем, что единственная причина, почему аж целый претор решил прибыть лично – желание взглянуть на человека, который перевёл трактат, а также посмотреть мне в глаза, чтобы понять, не стоит ли резко изменить их предыдущее решение и не вынести ли мне смертельный приговор на месте.
Окончание повествования служитель церкви решил закончить на позитивной ноте, поздравив меня находкой способа излечиться от врождённого недуга и вести полноценный образ жизни.
Я не сразу сообразил, что имеет в виду ушастый козёл, но в итоге вспомнил, как в начале своего появления в храме долго притворялся глухонемым.
После окончания надменной речи оба моих посетителя встали и молча удалились из кабинета, даже не оглянувшись.
Я закрыл за ними дверь и стоял так некоторое время, опираясь на неё рукой.
«Слава богам, что этот гомосяо ушёл, мне от него не по себе…»
Когда я развернулся, решив пойти и сесть на своё место, еле сдержался от того, чтобы не взвизгнуть, как самка йоркширского терьера.
Перекаченный азиат, не издавший за всё время нахождения с эльфом ни звука, сидел в моём кресле.
«Как так? Как он здесь очутился? Всплесков маны не было, значит, это не какое-то заклинание и не навык. Тогда что? Он зашёл? Но я ничего не заметил!»