Дневник «Эпик Фейл»: допущены ошибки (Пастис) - страница 24

Кажется, даже моя нравственная позиция в отношении дегенератки Бензопилы на последней контрольной не вызвала у него эмоций. Правда, кое с чем он всё же смириться не в силах. Речь о моих поклонниках.

В боулинге три страйка подряд называются «индейкой». Вот вам ещё одна индейка, точнее, индюк:

Его зовут Криспин Флавиус, и вот что мне о нём известно:

1. Он играет в боулинг.

2. Он встречается с моей мамой.

3. Я называю его Индюком.

Я познакомился с ним вчера. Он сидел у нас на кухне и лопал изюм. Так что вот вам четвёртый факт об Индюке:

4. Он любит изюм.

Замечу, что я терпеть ненавижу изюм. И всё же это не помешало мне завести светскую беседу.

Мама объяснила, что это её знакомый, и сказала что-то ещё, но я не расслышал, потому что моё внимание привлёк задранный индюшиный воротник.

Потом я заметил клочок волос, торчащий у Индюка из-под нижней губы.

А ещё я обратил внимание, что у Индюка серьга только в одном ухе.

Общение с Индюком не вызвало у меня восторга, поэтому я удалился в туалет, чтобы тщательно зафиксировать в рабочем блокноте свои выводы относительно этого типа.

Моё возвращение на кухню было встречено тишиной. Я вопросительно посмотрел на маму.

– Криспин просит тебя снимать шляпу перед тем, как садиться за стол, – сказала она.

– Джентльмены не носят головные уборы за обедом, – прибавил Индюк.

В ответ я высказался предельно откровенно:

Мягко говоря, меня не поняли. Мама велела мне отправляться в мою комнату, но своей комнаты у меня нет, есть только раскладушка. Поэтому я взял Эпика и потопал к Ролло.

Впрочем, радушного приёма я не встретил и там.

Объяснять Ролло мою твёрдую принципиальную позицию бессмысленно, поэтому в нашу следующую встречу я решаю сделать ему подарок.

Чтобы ещё больше поднять Ролло настроение, я рассказываю ему о деле Молли Москинс. Не то чтобы мне требовались его советы, просто хочу сделать другу приятное.

– Тимми, мне сейчас некогда. Ты испортил мне средний балл.

– Считаешь, надо её арестовать?

– Считаю, что мне нужно заниматься.

– Пока она на свободе, вся обувь мира под угрозой. И не забывай про туалетную бумагу! Мало ли что придёт в голову этой бестии.

Ролло закрывает учебник и смотрит на меня.

– Если я выскажу своё мнение, ты оставишь меня в покое?

Сцепив руки за головой, я со смехом отвечаю:

– Валяй, дружище.

– Молли Москинс в тебя влюбилась. Она хочет, чтобы ты проводил с ней побольше времени, поэтому прячет туфли и притворяется, что их украли.

Я едва не задыхаюсь от хохота.

– Прости, – говорю я Ролло, – просто иногда нелегко выслушивать рассуждения непрофессионала.