В домах разместили только больных и раненых. Больных было около тысячи человек. Похолодало, ночью заметно подмораживало, а люди были ослаблены в лагере. Но больше всего Скворцова беспокоили кормщики. Они заболели поголовно. Высокая температура и кашель напомнили Василию «испанку». Один сухонький дедок, лет пятидесяти, любитель выпить, остался невосприимчив к заразе. «Вот и верь после этого медикам», — подумал Скворцов, — «Организм, ослабленный алкоголем, никотином, другими излишествами нехорошими, особенно восприимчив…Дед, небось, каждую неделю в сугробе засыпал, не дойдя до дома.»
Раненых и больных Василий решил оставить в Белозерске. Но, сначала, решил договориться с местным вождем. Послал на поиски местных жителей «веселого» кормщика. Тот сказал, что неоднократно бывал здесь, и всех знает. Вернулся кормщик быстро, похоже, местные караулили у кромки леса. Вождь идти в поселок побоялся, предложил встретиться на полпути, пустое, открытое место. Василий надел кольчугу, для солидности. Капитан Ан тоже приоделся в трофейные доспехи.
В этот раз переговоры прошли успешно. Василий предупредил вождя об опасности заболевания, и тот согласился, за пару топоров, оставить свой поселок для отдыха и лечения прибывших. Через десять дней поселок надлежало освободить.
* * *
— Послушай, командир, ты десять лет в газете отработал. Объясни, почему я местных с таким трудом понимаю, половина слов чужие. В школе, помню, читали «Хождение за три моря», все было понятно. А здесь на три века разница, а язык совсем другой. Вроде Новгородское княжество, — поинтересовался капитан у Скворцова на обратной дороге.
— Скажи спасибо, что общаемся с «культурными» людьми, князья и кормщики. Обычных жителей нам еще труднее понимать. Я на Ладожском озере, еще на том берегу пытался поговорить, пустое занятие. Какой-то финский диалект, одно слово из десяти понимаю, а они совсем ничего. У нас словарный запас побогаче будет, — похвалился Василий.
— Не скажи. Я со стариком-кормщиком разговаривал. Так у него для обозначения воды больше десяти разных слов есть.
— Капитан, кого посоветуете оставить командиром? Дадим ему десяток человек с винтовками и по двести патронов. Пусть держит здесь власть, княжит.
— Командир, а договор? Зачем договаривались, топоры отдавали?
— Хочу дать возможность ребятам выздороветь спокойно. Конечно, тут по всему озеру больше пары десятков дружинников не наберется, но охотники стреляют метко. Десяток ладей оставим. Прочешут озеро, заберут все лодки и конец войне. Здесь на озере люди живут рыбалкой больше, чем охотой. Оставим картошку на семена и продовольствия на пару месяцев.