— Прошу прощения за моих советников, некоторые все еще слишком молоды, чтобы понимать, когда стоит держать язык за зубами, а когда говорить. — Склонился Молох. — Прошу за мной, все уже готово к вашей встрече. Как прошло путешествие?
— Быстро. Все же курьерские дирижабли восхитительны. Они, конечно, не могут нести десятки тонн бомб, как военные бомбардировщики, но и задачи их совершенно иные. — Ответил я с легкой улыбкой. — Жаль только, что в скором времени эти превосходные орудия могут стать нашими противниками. Найти на них управу окажется не так легко.
— Думаю с этим мы сумеем несколько подсобить. — Тут же ответил князь. — Если, конечно, вам удастся хорошо провести переговоры с послом Алиенеля. Он так же уже больше недели ожидает аудиенции, но я не стал с ним разговаривать без вашего личного присутствия.
— Хотите скинуть на меня весь негатив, скопившейся в обществе? — спросил я без всяких хитросплетений. — Прошу прощения, мне все еще чужды изящные многоходовки.
— Вам это позволительно. Это один из тех редких случаев, когда сила может заменить хитрость. Я так понимаю, что кушанья вам подавать по минимуму? На сколько я убедился демонам пища не нужна и может только доставлять неудобства.
— Я могу обойтись и без нее. Хотя похмелье мне теперь недоступно, как опьянение и отравление.
— Уточняете, чтобы мы попусту не переводили слабые яды? — хмыкнул Молох, когда мы уже подходили к тронному залу. — Вот уж действительно детская бесхитростность. Пока мы не начали переговоры, я прошу вас запомнить. Хоть мы и союзники, я все еще не приносил вам клятву верности. Только Святогору. Вы являетесь старшим во множестве вопросов, в том числе религиозных, но старшим господином этой земли являюсь я.
— Пока что. — Усмехнулся все тот же молодой спутник. — За вами меньше половины всего населения Коростеня. А то, что куча идиотов бежит из Алиенеля, еще не повод считать их гражданами. Вы наш князь, но до тех пор, пока кланы не решил иначе.
— Успокойся, Уся, пока тебя не заткнули. — Не выдержав, рявкнул воин со шрамом через все лицо. — То, что твои речи терпят, не значит, что ты должен провоцировать пророка бога света. Простите его, первожрец он всего лишь хочет увидеть вашу силу воочию. Мы все наслышаны о взятии Новыша. О том, как вы выжили при двух взрывах пинты алхимического порошка…
— Я бессмертен, если вопрос в этом. — Ответил я, пожав плечами. — А что до сил, мне не хотелось бы никого убивать без достаточного для этого повода. А усилий на меньшее я боюсь приложить не удастся, все же мои силы не для того, чтобы их просто показывать.