Вечером того же дня, когда вы заняли город, человек в форме румынского солдата явился ко мне и я отдал ему ключ. Это всё. Я не знаю, кто он — я увидел тогда вечером его впервые, — не знаю его имени и не уверен, что узнал бы его, если бы увидел еще раз.
— А вы, святой отец, знаете, — спросил его Уля Михай, — как называется поручение, которое вам дали и которое вы выполнили с такой благочестивой добросовестностью?
— Вы назовете это шпионажем?
— А вы?
— Поступком патриота, если угодно. Но я хотел бы уточнить: соглашаясь выполнить это поручение, я не руководствовался патриотическим чувством. Вы — солдаты и обязаны подчиняться своим начальникам. Мы тоже солдаты, солдаты армии Христа. Как простой солдат этой армии, получив приказ от своего руководителя я должен был, повинуясь своей совести, выполнить его указание. Если бы я этого не сделал, я был бы плохим солдатом Христовой армии.
— Это всё, что вы можете нам рассказать, святой отец?
— Абсолютно всё!
— А о чем вы еще говорили с тем человеком, которому отдали ключ?
— Несколько обычных фраз, лишенных особого значения. Ничего такого, что могло бы вас заинтересовать.
— Можете вы нам сообщить некоторые подробности?
— Конечно. Когда принимаешь гостя, следует его чем-нибудь угостить. У меня была бутылка ликера, приготовленного моей экономкой. Вино ему очень понравилось, и он попросил рецепт его приготовления, сказав, что заставит свою жену после войны приготовить ему несколько бутылок такого ликера.
— Еще о чем вы с ним говорили?
— О ходе войны. Должен вам признаться, что его оптимизм показался мне преувеличенным.
— Об обществе садоводов вы могли бы нам что-нибудь рассказать?
— Ничего другого, кроме того, что в городе существует такое садоводство.
— А вы не являетесь членом или акционером этого общества?
— Не имею к нему никакого отношения!
— Человек, которому вы передали ключ, не просил ли у вас каких-нибудь сведений относительно этого общества?
Аббат поколебался и затем сказал:
— Ах да!.. Я не подумал, что вас эта подробность может интересовать. Он спросил меня, как пройти до здания общества. Я ему объяснил, он меня поблагодарил, и всё.
— Имейте в виду, святой отец: пытаясь скрыть от нас то, что вы знаете, вы только ухудшаете свое положение.
— Я сказал вам правду.
— Вы никогда не слышали о некоем Германе Гартмане?
— Я это имя слышу впервые.
— А этого человека вы знаете?
И капитан Георгиу положил перед ним фотографию Гартмана.
Аббат смотрел несколько секунд на фотографию:
— Только в лицо. Я никогда с ним не имел дела.
— Что вы знаете о нем?
— Почти ничего. Его зовут Зигмунд Дорн, насколько я помню. Он поселился у нас недавно в качестве представителя немецкой фирмы по изготовлению химических удобрений.